Муж по завещанию

Из душа Таша вышла в домашней одежде. Денис, на удивление, хорошо справился с поставленной задачей. Овощи обжаривались, даже турка уже стояла на плите. Оставалось только вылить яйца на сковороду. Но это ответственное дело Таша взяла на себя.

Потом, когда Таша уже накрыла на стол, Денис вдруг сказал:

– Всё-таки, Таша, вы с мамой очень похожи. У вас вот даже и вкусы одинаковые. Мама тоже любила омлет именно с помидорами и луком, и привычки одинаковые, – он кивнул на посуду. Он оценил умело подобранный комплект, потом помолчал и добавил:

– И мама такая же мудрая была. Они с отцом душа в душу почти четверть века прожили. Надеюсь, что и с тобой он не меньше проживет.

Таша, услышав это, задохнулась и даже закрыла глаза. А открыв их, напоролась на взгляд Дениса:

– Таша, ты думала, я не знаю, да? – не дождавшись от Таши ответа, Денис продолжил:

– Отец, в день, когда мама умерла, пришел ко мне вечером в комнату с бутылкой водки и двумя рюмками и всё мне рассказал. И знаешь, вот тогда у меня в голове всё и сложилось, после рассказа отца всё встало на свои места. Теперь было понятно, почему меня к тебе так влекло: ты ведь мамина копия, а я классический маменькин сынок, и я подсознательно искал женщину, похожую на маму. Вот я и нашел её в твоем лице. Только вот я и подумать не мог, почему именно вы с ней так похожи! – он усмехнулся и продолжил:

– Отец мне в тот вечер всё и рассказал. И про ваше с мамой родство, и про то, что они с мамой решили тебе деньги вашего с ней отца отдать, и про то, какое мама с вас с отцом слово взяла.

Таша вопросительно посмотрела на Дениса, а он, увидев это, пояснил:

– Да, мама и с отца взяла слово, что он женится на тебе.

Таша закрыла глаза и медленно подышала, считая про себя до десяти. Про то, что и Андрей Денисович слово своей Аннушке давал, Таша не знала. Она успокоилась и открыла глаза, столкнувшись с фирменным взглядом Королевых: Денис сверлил её взглядом, совсем как отец.

– Хочешь знать, люблю ли я твоего отца или только хочу выполнить обещание, данное Аннушке?

– А ты его любишь? – задал Денис встречный вопрос.

– Помнишь наш с тобой разговор в вашем доме, в столовой? Я тебе тогда сказала, что не могу с тобой быть, потому, что люблю другого мужчину. Я влюбилась в твоего отца в первый же день. Поверь, я сама от себя такого не ожидала и никогда не верила, что так бывает. Я уж не говорю о том, что никогда до этого не влюблялась в своих работодателей. Но, как говорится, всё когда-то случается в первый раз! Я не позволяла себе этих чувств до того момента, пока твой отец сам не признался мне в своих чувствах ко мне. Признался у постели Аннушки. Признался в её последний день жизни, – Таша перевела дух и продолжила:

– Ты думаешь, я не понимаю, как это всё странно выглядит? – Таша устало выдохнула, – признался он мне в своих чувствах сам, первый. А потом вдруг сказал, что освобождает меня от моего слова, данного Анне. Я не знаю, почему он так сделал, но, видимо, есть у него на это веские причины. Знаешь, Денис, я не буду ему навязываться. А безответную любовь, как оказалось, очень хорошо заглушает работа. Много работы! И давай уже ужинать и спать. Нам завтра рано вставать.

Таша думала, что не сможет уснуть после таких откровений, и своих, и Дениса. Но усталость берет своё, и она уснула, едва опустив голову на подушку. В эту ночь ей опять снилась Анна, она стояла и улыбалась, и там, во сне, Таше было легко и хорошо, там пришло понимание, что всё идет своим чередом. Всё идет правильно.

Денис же крутился на кровати и никак не мог уснуть. Крутился он не потому, что кровать была чужой или неудобной. Он был не в том возрасте, когда кровати бывают неудобными. В голове всплывали признания Таши в любви к его отцу и слова самого отца.

Отец зашел утром, сообщил о смерти мамы и сразу же ушел, оставив его один на один с этими словами. Денис рванул в комнату мамы, там были уже какие-то люди, медики, кажется. Мама уже лежала на каталке, закрытая простыней. Если бы не эта каталка и не простыня на её лице, которую он стащил сам, желая увидеть её лицо, он бы решил, что мама спит. Мама ему улыбалась! Он даже потрогал ее за руку – она была ещё чуть теплой. Он всё никак не хотел отпускать мамину руку, не давая им её увезти. Кто-то сунул Денису стаканчик с какой-то очень неприятно пахнущей микстурой, наверное, это была валерьянка, и пока он её пил, мамину руку у него забрали. Маму увезли, и в комнате стало очень пусто и тихо. Он опустился на диван здесь же, в этой комнате, и смотрел на портрет, смотрел не отрываясь, смотрел, пока глаза сами не закрылись. Ему снилась мама, они сидели с ней в саду, любовались на любимыми мамиными тюльпанами и молчали. И им было так хорошо сидеть вдвоем и молчать.

– Мама, я люблю тебя! – он сказал это там во сне, сказал и понял, что сказал это маме в первый раз за последние несколько лет.

– Я тоже тебя люблю, сын, и всегда буду любить! – мама улыбалась ему своей теплой, все понимающей и прощающей улыбкой.