Муж понарошку (СИ)

Вася сник – очевидно, он рассчитывал побыть с ней наедине, но Надя-то знала, что хуже разбитых надежд могут быть только надежды, которым позволили слишком далеко зайти.

Игра и в самом деле оказалась веселой и интересной, а салат разлетелся на атомы в считанные минуты – Надя еле успела отложить угощение бабе Зине и деду Ивану.

Когда начали расходиться по домам и Вася уже вышел за дверь, Таня сказала Наде:

– Спасибо, что пригласила. Здорово посидели… - она хитро улыбнулась и со вздохом добавила: - Бедный Васька...

– Чего это он бедный?

– Мне кажется, что с каждым днем он все влюбленнее выглядит…

- Думаю, это не моя беда. Я ведь даже не зову его – он сам приходит. И знает, что я замужем.

- А почему твой муж один уехал? Не взял тебя с собой…

- Так нужно. У него там… личные дела.

Надя вздохнула. Она и не предполагала, какая это сложная штука – семейная жизнь. Таня больше не стала задавать вопросы – тепло обняла ее, поцеловала в щеку и, попрощавшись, вышла за дверь.

Глава 33. Жизнь без души и сердца

Как ни странно, Вася ждал Таню снаружи. Впрочем, она скоро поняла, с чего это он взялся ее провожать: хочет подмазаться, чтобы выведать тайны Надиного сердца.

– Как праздники прошли? – начал он издалека, глядя прямо перед собой, а не на Таню.

– Нормально прошли. Чего хотел-то? Давай уж прямо.

Вася с готовностью подчинился:

– Она с мужем поссорилась?

– Я ведь не обязана отвечать на этот вопрос, правда?

Он нахмурился:

– Ты что-то хочешь за эту информацию?

Таня остановилась и быстро, на эмоциональной волне, ляпнула:

– Поцелуй взасос!

– От меня?! – опешил Вася.

– Нет, от Деда Мороза! – фыркнула Таня. – Шехонин, ты что-то хватку теряешь... видимо, и вправду влюбился. А я всё не верила...

– Ты ерунду не говори. Загадай че-то реальное. Шоколадку, там, или шампанское...

Таня цыкнула языком, этот диалог вызывал в ней какое-то странное чувство, больше всего похожее на веселую злость или злую веселость, с ноткой отчаянного азарта.

– Бедная у тебя фантазия, Васька. Уж лучше бы халвы предложил или текилы... Только все равно это все зря. Я информацией про Надину личную жизнь не торгую. И не понимаю, зачем тебе нужно за нее платить. Спроси её прямо, да и все.

– Ты не понимаешь, – махнул он рукой. – Это значит вскрыть карты. А она только потому меня и подпускает, что считает просто другом.

– Думаешь, она не в курсе твоих нежных чувств? – усмехнулась Таня.

– Это неважно. Главное, что карты не вскрыты и потому я могу быть рядом.

Таня хихикнула в кулак и покачала головой.

– Че ты ржешь?

– Просто... не думала, что когда-нибудь увижу тебя таким.

– Заладила... таким-таким. Покоя тебе мой имидж не дает... В последний раз спрашиваю, они поругались?

– Спрашивай, сколько хочешь, я все равно не скажу.

– Ну ладно... – со злостью пробормотал Вася, свернул в сторону и ушел, не попрощавшись.

Таня спокойно дошла до дома, спокойно открыла дверь, спокойно сняла ботинки... а потом упала на диван и разревелась. Странно, это так странно и нелепо... Сдался ей этот глупый долговязый Ромео..!

* * *

Первые несколько дней дались Алексею нелегко, и долгая дорога отнюдь не способствовала его успокоению – наоборот, от нечего делать он без конца крутил в голове события той ночи и все глубже погружался в невыносимое чувство вины и раскаяния. Самое ужасное было даже не то, что он нарушил слово, данное полковнику Енисееву, и... чуть не совратил влюблённую девушку, а то, что он сделал ей больно – буквально разбил сердце, да к тому же умудрился сделать это несколько раз за вечер.

Он понимал, что его отъезд тоже будет болезненным для неё, но не видел иного выхода из сложившейся ситуации. Ну как им сейчас находиться рядом, жить в одном доме, сидеть за одним столом? Ведь это будет то же самое, что ежеминутно задевать кровоточащую рану, причем рана эта у них обоих прямо на сердце.

Ни разу Алексей не позволил себе подумать: "А может, черт с ними, с этими муками совести? А что, если так для всех будет лучше? Мы ведь... любим друг друга..." Это казалось ему малодушием. Романтическая любовь – понятие из лексикона молодежи, вроде Наденьки и ее подружек. А он – взрослый мужчина и должен мыслить иными категориями. Долг, благо, будущее. Ну какое у них будущее? Принцесса и телохранитель. А через двадцать лет она будет в самом соку – всего 41, а он – уже почти старик – целых 53! Нет-нет, он не вправе испортить ей жизнь, поддавшись эгоистическим желаниям и эмоциям.