Муж Святой Героини (СИ)

— А если ты… то зачем ты его создал? Может быть, ты хотел завлечь меня в сети этого сна?!

Айустин снова ничего не ответил.

— Ну что, вы снимете с меня эту сеть? — спросил я, стоя посреди залы, накрытый просторной магической сетью.

Все молчали.

— Или мне сделать это самому?

После этих слов я превратился в чёрный дым, сеть упала на пол, и через мгновение я вновь вернулся к своему облику, оказавшись снаружи сети.

Когда я превратился в дым, маги Айустина и големы забеспокоились, засуетились, големы вскинули оружие, приготовившись к бою, а маги начали активировать заклинания.

— Не стоит так нервничать, — сказал я, заметив их движения. — Нет никаких причин волноваться, друзья.

Маги обрушили на меня заклинания, а големы ринулись в бой, выставив вперёд оружие.

Я сосредоточился на Внутреннем Пространстве, на моём сродстве со Стихией Камня, и каменный пол в зале дрогнул. Маги повалились на пол, куски каменных плит взлетели в воздух и врезались в големов, с потолка посыпались булыжники и каменная крошка. Я покрутил головой, осматривая стонущих и валяющихся на полу магов.

— Я запомнил все ваши лица, друзья-маги. Вы все будете принесены в жертву Tolgan Draiokh. Я лично отрежу голову каждому из вас. Надеюсь, вы накрепко запомнили эти слова.

Несколько магов что-то крикнули, а потом атаковали меня заклинаниями. Я превратился в стаю воронов, они разлетелись в разные стороны, и заклинания прошли мимо. Птицы ринулись к Осколку Сущности.

— Не стоит спешить, — мягко сказал Айустин.

С потолка снова упала сеть, такая же как предыдущая, и вороны попались в неё, сеть прижала птиц к земле. Вороны принялись трансформироваться в чёрный дым, который собирался в одном месте, принимая облик человека, но вдруг Айустин мгновенно переместился к сети, схватил одного из воронов, и, магически воздействуя на него, вмешался в заклинание превращения.

Ворон бился в агонии и громко каркал в руках Айустина, тело ворона то превращалось в дым, то мгновенно возвращалось в плотное состояние, и птица переживала ужасные страдания и боль. Сгусток дыма, собранный из оставшихся птиц, тоже не мог превратиться в меня, и лишь оставался дымом, клубящейся бесформенной массой.

Айустин довольно улыбнулся, и из его пальца ударила молния. Это был маленький и быстрый разряд, который угодил в ворона в его руках. Однако через мгновение разряды появились в клубящемся силуэте, молнии заходили по клубам дыма, и то, что должно было стать мной, испытало ужасную боль.

Дым просочился сквозь ячейки сети, распался на стаю воронов, и они заметались по зале, бросились врассыпную. Айустин хмыкнул, и в воздухе вдруг возникли нити, протянутые от стены к стене, от потолка к полу. Эти нити врезались в тела воронов и рассекли птиц на куски. Полетели оторванные крылья, головы, лапы, некоторые нити прошли прямо сквозь тела, и вороны оказались словно насаженные на вертел мясные тушки. Других воронов атаковали големы, машущие мечами, копьями, в них посылали заклинания маги.

Пока большинством воронов занимались Айустин и подручные, одна из птиц, незамеченная никем, спешила к Осколку Сущности.

— Тц! — сердито цокнул Айустин, когда, наконец, приметил птицу.

Было уже поздно, ворон долетел до кристалла и ударился о него лапами.

Кристалл вспыхнул. Мгновенно установилась связь.

Я почувствовал Владыку. Он почувствовал меня. Наши сознания слились.

Владыка в чёрных доспехах, одиноко бредущий в потоке синего огня. Вечно бредущий и вечно заточённый в своей гробнице в пирамиде…

Слияние сознания помогало взаимодействовать напрямую, не было нужды в словах — достаточно передавать друг другу чувства, эмоции, мыслеобразы, и другая сторона всё поймёт.

Я успел передать лишь: «срочно», «я-в-опасность», «важно», а затем передал образ мага из столицы — Джайкоба Ичидора, и добавил: «информация-его-голова».

После этого связь разорвалась, ворона оттолкнуло от кристалла.

Я не успел бы передать целый пакет зашифрованной информации или рассказать о чём-то подробнее, это было всё, на что у меня хватило времени.

— Какая забавная и странная штука, — прозвучал весёлый голос Айустина. — Сны. Сны, сплетённые магией Iestykh Ubuanu.

После этих слов произошло нечто невероятное. Зала перевернулась.

Пол полетел вверх, потолок устремился вниз, всех воронов в помещении расшвыряло в разные стороны, как игральные кости внутри кружки, которую трясёт игрок перед тем как выбросить на стол.

Зала перевернулась ещё несколько раз.

Стали менять свои положения стены, потолок, пол — они просто выдвигались и перемещались, прокручивались и вставали на новое место, будто собиралась какая-то головоломка-куб из подвижных частей. Вороны не могли сориентироваться, не было никакой возможности взять над собой контроль, птиц просто швыряло туда-сюда. В какой-то момент все вороны оказались собраны в кучу в центре этого сумасшедшего помещения, и вдруг на них снова упала сеть.

Вороны застряли в сети, и изменения залы прекратились, Айустин усмехнулся, отпустил пленённого ворона, а потом сделал жест рукой. Воронов насильно слило в единый ком, который принял мой облик.

Я вновь появился.