Муж в командировке. Пьесы

Патенко. Говорил, что на этой неделе приедет. Они должны газопровод уже начинать монтировать.

Паша. Вы подскажите, когда он приедет.

Патенко. Конечно, Паша, подскажу, тут какое – то недоразумение.

Паша. Хотелось бы верить, но, если он решил Пашку Селюка надуть, то я его из–под земли достану, и голову скручу. (Делает жест рукой). Скажу, что так и было.

Патенко. Ты только не нарушай закон, Паша, а то мы ведь боремся за звание "Образцового Сельсовета".

(Дверь открывается и заходит баба Дуся).

Патенко. С чем пожаловали, Евдокия Федоровна? Никак новыми зубами хотите похвастать.

Баба Дуся. Ах, милок, как не стыдно так над пожилым человеком издеваться.

Патенко. А что случилось?

Баба Дуся. Да поехала я в город. Целый день искала такую улицу и дом. И не нашла. Пошла в полицию, спросить – они же все знают, А они мне говорят, что нет в городе такой улицы, и такого дома. Мол, с вами кто–то пошутил. Хороши шутки. Без зубов я осталась и без земли.

Патенко. Подождите, Евдокия Федоровна, это надо выяснить.

Баба Дуся. Что тут выяснять. Проходимец этот арендатор, Так мне и в полиции сказали. Ты у него хоть документы смотрел?

Патенко. Не смотрел, но он же такой хороший был.

Баба Дуся. Волк в овечьей шкуре он. Влез к нам в доверие и обманул. Где нам его теперь искать?

Паша. Он мне с самого начала не понравился. Глаза у него так беспокойно бегали.

Патенко. Найдем мы его, да он сам к нам приедет.

(Заходит Людмила Григорьевна).

Хрущ. Беда, Сергей Иванович.

Патенко. Что случилось Людмила Григорьевна?

Хрущ. Вы послали меня в фирму "Газовщик", что бы я согласовала с ними строительство газопровода. Пришла по тому адресу, который указан в договоре, а на том месте стоит старая без окон, без дверей хата. Я опросила соседей. Никто ни слухом, ни духом не знал о такой фирме.

Патенко. Как это?

Хрущ. А вот так получается, что нас кто–то крупно надул.

Патенко. Не может быть.

Хрущ. Может. Я пошла еще в банк, а там сказали мне, что деньги уже перевели на фирму "Газовщик".

Патенко. Дайте договор, там телефон есть, я позвоню.

Хрущ. Я звонила, никто не отвечает.

Патенко. Я сейчас сам позвоню. (Он лихорадочно набирает номер). Алло. Алло.… Алло… Никто не отвечает.

Паша. А что с нашими паями?

Баба Дуся. Да, как там моя земля?

Хрущ. Земля тоже пропала. Я заходила в земельный отдел. Там ее продали другому арендатору.

Паша. Разве мы ее не можем забрать?

Хрущ. Только по истечению срока аренды.

Патенко. Не может этого быть. Вот он приедет и все прояснится.

(Открывается дверь, входит Оля).

Патенко. Оля, ты? А где это, Игорь Николаевич?

Оля. Не знаю.

Патенко. Как это. Ты же с ним уехала?

Оля. Уехали – то вместе, и в гостинице вместе были, а потом утром проснулась, а его нет. Я стала выяснять, а мне сказали, что он уехал в неизвестном направлении.

Патенко. Как это?

Оля. А вот так. И за гостиницу не заплатил. Пришлось мне все свои драгоценности снимать, чтобы расплатиться.

Патенко. Вот, подлец! Что же он с нами сделал?

Хрущ. Бедная девушка! Что делается?

Паша. А мне что делать, Иванович?

Патенко. В полицию будем подавать. Пускай они ищут.

Хрущ. Да, ищи теперь ветра в поле. Плакали наши деньги, вместе с газопроводом.

Баба Дуся. И мои золотые зубы. Яблочка – то мне теперь будут не по зубам. Как ловко он обвел нас вокруг пальца? Стреляный воробей.

Патенко. Какой позор! Какой позор! Вот теперь мы на всю область прогремим.

Баба Дуся. Дровишки – то мне, Иванович, хоть завези.

Патенко. Теперь другой видно будет тебе дровишки везти, а мне видать надо сухари сушить. Оля. Папа, я не хочу.

Патенко. Я тоже не хочу, но отвечать – то надо кому–то за это безобразие.

(Занавес).

Действие 5.

Ночь. Кабинет председателя сельсовета. Заходит неизвестный в маске, светит фонариком. Находит на стене икону, снимает ее, кладет в пакет, но тут загорается свет в кабинете.

Виктор. Стоять, руки вверх!

Нилов. Что за шутки? Пошел прочь, молокосос!

Виктор. Это мы еще посмотрим – кто молокосос.

Нилов. А я тебе говорю, отойди от дверей.

Виктор. Не отойду. Если хочешь уйти отсюда, то положи, что взял.

Нилов. Хорошо, давай разойдемся миром, Я даю тебе деньги, и мы расходимся, как в море корабли.

Виктор. Ничего из этого не выйдет. Оставь, что взял, и тогда мы красиво разойдемся.

Нилов. Я даю тебе тысячу долларов, Это для тебя целое состояние. Комбайн себе купишь или трактор.

Виктор. Нет.

Нилов. Да, пойми ты, что эта икона должна храниться в специальном помещении, где должна быть определенная температура и влажность. Иначе она пропадет, а это памятник культуры конца восемнадцатого столетия. Редчайший экспонат Белокуранинской иконописной мастерской. Их-то на свете с десяток остался.

Виктор. Тем более икона должна остаться у нас, а мы передадим ее музею.

Нилов. Что ж не будешь по-хорошему уходить, тогда тебя отсюда вынесут.

(Нилов вытягивает нож, и идет на Виктора. Между ними завязывается борьба. Нилов ранит Виктора, тот падает на пол, но в это время показывается Паша. Он берет стул, и бьет по голове Нилова. Тот тоже падает на пол. Паша снимает маску).

Паша, О, знакомые все лица. (Виктор стонет). Что с тобой?

Виктор. Да немного зацепил этот гад.