Мужа заказывали? (СИ)

А этот детина поежился от того, каким ледяным тоном я ответила ему. Хм. Большой бояка? Ай-ай-ай… Но нам это только на руку!

— Ну что, Гюльчатай, может, поведаешь уже мне свою драматичную басню, откроешь истинное личико? — я отложила пилочку, взяла Ваньку на ручки, села поудобнее и уставилась на Антошика: — Я вся — внимание!

Он упорно молчал. И сопел. Сердито. Долго. Очень долго. А потом, когда я, глянув несколько раз на часы, пару раз зевнула, выдал, глядя на меня каменной рожей:

— Сейчас же. Развяжи. Меня.

Я шумно выдохнула и почесала макушку.

— Итак, супер игра! Поехали. Но! Для вас, как для спонсора программы, мы делаем исключение, от которого нельзя отказаться: вместо традиционных трех вопросов — исповедь недопикапера и псевдодонжуана в одном лице. Надеюсь, все понятно? Тогда начнем! — я хлопнула в ладоши.

— Чего-о?! — только и смог выдавить этот кретин, смерив меня ошалелым взглядом.

— Минуту на размышление брать будем? — голосом Якубовича осведомилась я.

— Василиса, хватит строить из себя идиотку! Развяжи меня, чтоб… Чтоб я мог придушить тебя!

— Значит, не будем, — подытожила я и, отпустив пса, встала. — К сожалению, ответ не верный. Но вы не огорчайтесь, в любом случае вы — по-бе-ди-тель! Слышите эти аплодисменты? И пусть коллеги на новой работе обзавидуются — ни у кого нет такого фирменного фингала под глазом, а у вас — есть!

И не успел он — да и я, признаться честно, — толком сообразить, что к чему, как я подскочила и врезала Антошику в глаз. Со всей дури. Вымещая всю злобу, что мелко потряхивала тело первые полчаса, а потом напустила ледяное равнодушие.

— Ыыыыы! — взвыли мы одновременно. Я — хватаясь за ушибленную кисть, а он… Ха!

— Так тебе и надо! — позлорадствовала я, не без удовольствия наблюдая, как он извивается, не в силах даже за морду взяться — руки-то за спиной связаны, — а потом все же сжалилась: — Ладно, горе мое луковое, подберись и садись поудобнее. Сейчас начнется самое интересное.

— Ты больная, — хрипло проскулил Антон, шмыгая носищем, — просто больная… Отмороженная на всю голову!

— Будешь много возникать — содержимое Ванькиного лотка совершенно случайно окажется в твоей дорожной сумке.

— Какой еще сумке?! — всполошился тут же благоверный.

В ответ мне лишь оставалось хмыкнуть и покачать головой. Не ожидал, что решу выставить его за дверь? То-то же, милый. Я ведь не просто так воздух сотрясала, когда говорила, что не дам ему себя бросить. Пусть и мысленно.

5. Все еще «Легким движением ноги…»

— Ты вообще о чем? Дура!.. — сплюнул Антошик, совсем не по-джентльменски. — И объясни уже наконец — что за хрень здесь происходит?!

О чем я? Что происходит? Он еще спрашивает?! Каков нахал!

Но это все, конечно, в лучших традициях жанра, так сказать. Так что возмутило меня далеко не это.

— Ты как меня назвал? — вкрадчиво уточнила я, шагнув ему навстречу.

Антошик вдруг зажмурился, ожидая от меня еще какого-нибудь безумства. И, готова поклясться: даже кулак зачесался — так мне захотелось восстановить симметрию на мужском лице. Но аккурат в этот момент, так некстати для меня — чего не скажешь об обрадовавшемся Антоне — зазвонил телефон. В итоге, пока отлучалась за мобильником на кухню — пыл заметно поутих. К тому же, немного клонило в сон. Что вовсе не значило, что воспитательная беседа по этому поводу отменяется.

Звонила Лидка. Опомнилась, что я уехала без нее — не прошло и года! Ну или банально нажралась…

Я сбросила. Постояла, взвешивая мобильник в руке и раздумывая, как бы лучше всего отбить у благоверного всякое желание претендовать на полквартиры, в случае чего. Нет, ну а что? Он ведь прописан пока у меня, — дуры наивной, — а подложить еще одну свинью — для Антошика как нефиг делать. Ну а чтоб думалось легче, я решила включить музыкальный центр.

В динамиках зазвучала композиция «Stop» в исполнении прекрасной Sam Brown, и в моей голове словно тумблер щелкнул: поняла! Осенило, вать машу!

Встав перед офигевшим и явно не понимающим, что вообще творится Антошиком, я расставила широко ноги и, плавно покачивая бедрами, начала медленно двигаться в такт музыке и блуждать руками по собственному телу. Вверх, неспешно очерчивая силуэт и контур небольшой — но красивой! — груди, обозначая подключичные впадины и ведя мужской взгляд вверх по шее и обратно вниз… Пальцы то и дело как бы невзначай задевали край майки, но не успев оголить живот и наполовину, дразня явно заводящегося Антошку, тут же «случайно» выпускали ткань.

Я улыбалась, откровенно забавляясь и продолжая дразнить Антошика, который, несмотря на все понимание собственного идиотского положения и недавнего «хука» в моем исполнении, умудрился завестись! М-да… Ума не приложу, как еще меня не вывернуло, когда взгляд зацепился за недвусмысленный рельеф пониже ремня джинсов… Это ж с каким посмешищем я жила!..

Но я заглушила горечь, нашла в себе силы продолжать этот цирк с конями. Твою налево! Никогда еще не чувствовала себя настолько по-идиотски…