Мужайтесь и вооружайтесь!

Казалось бы, после разобщенной, неравной, но все-таки совместной победы казакам из подмосковных таборов с земцами нижегородского ополчения нечего делить: вместе кровь проливали и еще прольют, вышибая из Кремля Струся и Будзилу. Но в начале сентября в стане князя Трубецкого заговор против Дмитрия Пожарского открылся. И возглавил его не кто-нибудь, а член Совета всей земли, созданного в Ярославле, костромской воевода Иван Шереметьев. Самое горячее время под надуманными предлогами он у себя за Волгой пересидел, а теперь с братом Василием под Москву сеять ветры раздора явился. К Пожарскому даже для вида не заглянул, сразу в острожный городок Трубецкого на Яузе подался. Они с ним старые приятели. Вместе второму Лжедмитрию служили. Под крылом самозванца Трубецкой главой Тушинской боярской думы стал, а Шереметьев многочисленные земли и поместья за верность получил. Стоит ли удивляться, что вокруг Ивана Шереметьева тотчас князья Григорий Шаховской, Иван Засекин, известный перевертень Иван Плещеев и другие тушинцы собрались?

Минин их заводчиками всякого зла называет. И впрямь заводчики. Перво-наперво они на то казаков и атаманов подбивать стали, чтобы те под Москвой наги и босы не сидели, а поспешали бы в Ярославль, Вологду и другие зажиточные города за кормами, добротной одеждой и прочими надобностями. Не беда, ежели попутно у заготовщиков, которых Кузьма Минин в глубинки посылает, они обоз, другой, третий себе переймут. Господь велел с ближними по-братски делиться. Вот и выходит, что на словах они за объединение двух ополчений ратуют, а на деле всеми силами стараются ему помешать. Зачем им это надо? — А затем, чтобы натиск на засевших в Кремле поляков ослабив, Смуту на Руси подольше сохранить. Им удобный царь нужен, из их круга. Вот и хотят сначала власть в Москве и на местах к рукам прибрать, довести народ до изнеможения, а потом в суматохе выборных дел имя своего ставленника выкликнуть.

Дмитрий Трубецкой для этого вполне может подойти: в его жилах течет кровь великих литовских князей Гедиминовичей. Он богат, знатен, собой не дурен, в трудный для Московского государства час стал витязем народного ополчения. И старцы Троице-Сергиева монастыря его всеми мерами поддерживают. А коли Трубецкой честн'oму люду не поглянется, можно предложить в государи родословного князя Дмитрия Черкасского или Михаила Романова. Не беда, что Романову шестнадцать лет всего — ни хватки, ни опыта, ни особой знатности он не имеет. Зато он сын самого владыки Филарета, сестра которого, Анастасия Романова, любимой женой царя Иоанна Грозного была. Ныне Филарет, схваченный Сигизмундом на посольстве в Смоленске, вместе с князем Василием Голицыным в Гостинском замке в Варшаве пленником у поляков томится. Его осеняет ореол мученика и отчизнолюбца. Мало кто теперь помнит, что именно на подворье Романовых и Черкасских Лжедмитрий Отрепьев свой путь к самозванству начинал. Дыма без огня не бывает. Узнав, кто трон из-под него выбивает, царь Борис Годунов братьев Романовых, их родных и близких гонениям по доносу об отравительстве подверг. Кого к Белому морю сослал, кого в Пермскую глубинку, кого в Пелым и другие далекие места, а главного из них — Федора Никитича — в Антониев Сийский монастырь под именем Филарета постриг. Оттуда его все тот же Гришка Отрепьев, дорвавшись до власти, вызволил и в сан митрополита Ростовского и Ярославского возвел. Ну а патриархом всея Русии его второлживый Тушинский вор Богдашка Шкловский при себе поставил. Однако все это нынче превратностями судьбы воспринимается. Народ страдальцев любит. Он помнит, каким красивым, светлодушным, близким к блаженному царю Федору Филарет Романов в миру был. Многие ждут, когда он из польского плена вернется, сыну на трон государиться поможет, а после вместе с ним царствовать будет.

Однако земцы и казаки из северных уездов ныне Дмитрием Пожарским восхищены. Именно его, а не Трубецкого они первым витязем народного ополчения видят. Рода он старинного, княжеского. В перелетах из одного стана в другой не замечен. Опыта государского управления в Ярославле набрался. Храбр. Отчизнолюбив. Чего доброго, именно его после окончательного изгнания из Москвы поляков народ на царском престоле захочет увидеть. Вот и замыслили тушинцы на него казаков и атаманов из подмосковных таборов Трубецкого натравить. Год назад, поверив подложному письму злопыхателей, вольница Ивана Заруцкого прямо на кругу Прокопия Ляпунова бессудно зарубила. Так же и с Пожарским заговорщики задумали поступить. Да не вышло. Нашлись честные люди, которые вовремя о готовящемся покушении князя предупредили.