Мужчина и женщина: бесконечные трансформации. Книга первая

Герой, героика, героический поступок, героический жест, как привилегия мужчин, постепенно уходят в прошлое.

В этой связи, вспоминаю 500 английских солдат, погибших в первую мировую войну.

Они были добровольцами, все из одного города Аккрингтона. Их так и называли «приятели из Аккрингтона». Батальоны «приятелей» были особенностью войны 1914–1918 годов. Считалось, что друзьям и приятелем легче призываться, легче воевать.

Все 500 «приятелей из Аккрингтона» погибли за одну минуту, в первом же «сражении», в результате газовой атаки[80].

Возможно, эти 500 добровольцев, как и газовая атака в целом, подвели черту под тысячелетней героической историей человечества. Пистолет, маузер, браунинг, можно было ещё лелеять, воспевать в стихах, очеловечить в специальном жанре кино, вестерне. Противогаз принципиально бесчеловечен.

Поскольку закрывает человеческое лицо.

Поскольку враг остаётся анонимным.

Поскольку смерть наступает бесшумно и неотвратимо.

Поскольку сражения перестают быть «сражениями».

Хочется надеяться, что после кровавого XX века, Европа поумнела.

Что кровавая история всех примирила.

Никуда не денешься, приходиться признавать, что и первую газовую атаку, и атомную бомбу, и другие орудия массового поражения, европейская научная и инженерная мысль придумывала сообща.

Наступает время прозрения.

Кто-то возразит, мысль о том, что после гибели «приятелей из «Аккрингтона» Европа поумнела, красивая сказка, не более того. За первой мировой войной последовала вторая мировая война, за первой газовой атакой – Хиросима и Нагасаки, Европа, и шире, Западный мир, так или иначе, прямо или косвенно, участвуют в региональных войнах, а они не прекращались на всём протяжении XX века, не прекращаются и сегодня, в веке XXI.

Согласен, но шок от первой газовой атаки, так и не прошёл, стоит вспомнить хотя бы абсурдистскую поэтику культуры XX века[81]. Просто мы люди «торопим» историю, естественно, мы торопимся, наше время ограничено, но у истории, тем более меняющей своё русло, свои ритмы.

Герой, героика, героический поступок, героический жест, как привилегия мужчин, действительно всё больше и больше становятся выспренними с одной стороны, гротескными, фарсовыми, с другой. Просто невозможно не только за минуту, но и за сто лет, забыть, отказаться оттого, что укоренилось в сознании не только мужчин, но и женщин, за тысячелетия,

Но если согласиться с тем, что постепенно, шаг за шагом, возникает новый тип мужественности, и новый тип женственности, то возникает новый вопрос, как далеко мужчина и женщина могут пойти навстречу друг другу. Насколько мы приговорены к своему полу, может быть, мы действительно находимся в преддверии свободного выбора пола.

Звучит фантастически, но сколько раз мы сталкивались с тем, что реальность делала посмешищем любую фантастику.

Мужчина и женщина: попытка деконструкции…

«Попытка» это сильно сказано. Долгая жизнь, личный опыт, вот и вся попытка. Прекрасный повод посудачить моим оппонентам, за моими рассуждениями дефицит тестостерона, вот и весь опыт.

Могу добавить, чтобы моим оппонентам веселей было судачить. И в молодости не мог похвастать избытком тестостерона. Одним словом, феминист, почти с отроческих лет. Звучит, почти как приговор.

Но если говорить словами классика, действительно, «что-то кончилось»[82]. Патриархат, на котором держались нормативные образы мужчины и женщины, стал трещать по швам. Чем больше цивилизованности, тем меньше патриархата. Чем больше патриархата, тем он смешнее, нелепее, даже фарсовее.

Как всегда в подобных случаях, прежде всего, начали разрушаться слова-понятия, которые казались готовыми, окончательными, и неприступными.

Кому-то могло показаться, открыв «тестостерон» и «окситоцин», мы окончательно узнали, что движет поступками мужчины и женщины. Осталось открыть медицинский прибор, наподобие тех, которыми измеряют температуру тела или артериальное давление. Хорошо бы не преувеличивать значение и этих «объективных» приборов, но в один день от вековых предрассудков не избавиться (привет, позитивизму!).

Никто не отменял, опыт прошлого, инерцию жизни, консерватизм взглядов человека, многое другое, всё то, что сконцентрировано в английской глаголе «to be», соединяющем «быть» и «есть». В то же время

…«одновременность» хорошая тема для философов и культурологов…

квантовые психологи всё больше ополчаются на глагол «to be». He столько в том смысле, что нам трудно судить о том, что «есть» вне нас, но и – NB – потому что этим «судить»

…смотреть, слушать, вслушиваться, дотрагиваться, экспериментировать, ставить опыты…

мы каждый раз создаём новую реальность.

…если только речь не идёт о грубых материях и не о столь же грубом сознании…