Мужчина и женщина: Тело, мода, культура. СССР - оттепель

В женской практике обращение к сапожникам носило менее экзотический характер и, вероятно, поэтому продержалось дольше. Частники в середине 1950-х годов начали тачать для дам так называемые румынки – «ботиночки на небольшом каблуке, со шнуровкой и отороченные мехом» (Дервиз 2011: 60). Это позволило решить проблему женской зимней обуви. Ведь ставшие модными в начале 1960-х годов сапожки из натуральной кожи на первых порах были только импортными и дорогими – 70 рублей и выше (в ценах 1961 года). В год смещения Хрущева стали поступать в продажу отечественные сапожки, но сделаны они были из синтетики. Советская пресса с пафосом писала в 1964 году: «Русские сапожки сейчас в моде во всем мире. Но самыми модными будут сапожки не из кожи, а из синтетики. Для такой кожи не страшны сорокаградусные морозы. Сапожки эти красивее и эластичнее кожаных» (Работница 1964б: 32). Частники же по старинке продолжали использовать кожу. В романе В.А. Кочетова «Секретарь обкома» (1961) у модницы Юлии – родственницы главного героя Денисова – есть «сапожник, тачающий ей туфли по самым модным парижским и римским моделям». Он же шьет и жене секретаря обкома пригодные для загородных поездок сапожки за пять дней, комментируя столь «долгий срок» тем, что товар должен «сесть на колодки» (Кочетов 1961а: 21; Кочетов 1961б: 46–47).

К исходу «великого десятилетия» советская легкая промышленность освоила новые обувные тенденции. В 1960 году полностью переквалифицировалась на выпуск модельной обуви ленинградская фабрика «Восход». Судя по материалам периодической печати, отечественная промышленность выпускала «элегантные вечерние туфли из замши и лакированной кожи на каблуке, который модницы называют „шпилькой“… различные туфли на тонком среднем каблуке, туфли разных фасонов и цветов с каблуком от 25 до 75 мм, с закрытым и открытым носком, с закрытым и открытым задником… все – на модной колодке с удлиненным узким носком» (Ленинградская правда 1960а). Появление, может быть, и не совсем соответствующей западным стандартам, но все же довольно модной отечественной обуви на фоне расширения импортных поставок привело к тому, что в конце 1960-х годов большинство женщин перестали обращаться к частным сапожникам.

В 1950–1960-х годах заказы сыпались и на частников, шивших белье. Правда, только от женщин, которые традиционно использовали корсетные изделия. В эти годы, во всяком случае в крупных городах, существовали ателье по изготовлению белья и надомницы, специализировавшиеся на шитье бюстгальтеров, поясов, граций (подробнее см.: Бартлетт 2011: 296, 297). У мужчин все было сложнее.

До начала 1930-х годов основной вид мужского исподнего – это длинные нижние штаны (кальсоны). Сначала они были только шитыми, широкими в бедрах и узкими в щиколотках. Внизу кальсоны имели завязки, пояс застегивался на пуговицы. После появления трикотажа мужское белье приобрело вид рейтуз с манжетами-резинками. К этим плодам цивилизации советские мужчины приобщились в 1960-е годы с появлением кругловязальных машин для производства трикотажа. Хрущев тем не менее до глубокой старости не мог отделаться от представления о том, что единственным видом нижнего мужского белья являются кальсоны, держащиеся не на резинке, а с помощью пояса, застегивающегося на пуговицы (Хрущев 1999: 435). О малоэстетичном виде мужского исподнего вспоминают М.Ю. Герман и А.Г. Найман. Первый, с явной симпатией описывая «районного, комсомольского вожака», встреченного им под Выборгом во время ночевки на погранзаставе в середине 1950-х годов, не мог не подметить его «сиреневое белье». «О таких людях, – отмечал М.Ю. Герман, – писали потом Аксенов, Гладилин, о них снимал „Заставу Ильича“ Хуциев…» Но носили они пока убогие аспидно-сиреневые кальсоны на завязочках (Герман 2000: 286). В 1950-х годах в страну поставлялось много китайских изделий. Среди них было и мужское белье с биркой «Дружба». Современники без ложного стыда вспоминают, что дефицитной вещью считались голубые кальсоны «с внутренним начесом… с двумя пуговицами на гульфике» (Память тела 2000: 93). А.Г. Найман, повествуя о невиданной популярности в начале 1960-х годов композитора А.И. Островского, не упустил при описании его внешности характерной детали: торчащих из-под брюк голубых нижних штанов (Найман 1999: 36). Скучную предопределенность мужского белья отметил и С.Д. Довлатов в повести «Компромисс», где, в частности, описывались очень похожие между собой «завербованные немолодые люди в одинаковых… голубых кальсонах» (Довлатов 2005: 168).