Мужчина из мечты

«Надо же, значит, и в Красном море можно замерзнуть, кто бы мог подумать! — Она с наслаждением легла на песок, впитывая в себя обжигающие лучи солнца. — Эх, проваляться бы так весь день, ни о чем не думая! Но нет, пора идти. Жалко уезжать отсюда, но что делать! Джон был прав, каникулам всегда приходит конец».

Нина вышла на дорогу, но решила не сразу садиться в автобус. Ей хотелось напоследок попрощаться с пустыней. Конечно, этот пейзаж был чужд ее душе, но Нина находила в нем что-то первозданное и величественное. В нем была своя строгая красота. Нина старалась запомнить получше желто-бурые холмы, в которых ветер прорезал грубые борозды. Она смотрела на горизонт, туда, где пустыня становилась голубоватой, а небо, наоборот, приобретало светло-серый оттенок. Нина сошла с дороги и подобрала камешек, он тут же рассыпался у нее в ладони на мельчайшие песчинки.

«Не хочешь — не надо», — подумала она без сожаления и пошла дожидаться автобуса.

Она решила сразу поехать на автостанцию, чтобы взять билет в Иерусалим. Нина стояла у стены, изучая расписание, когда ее кто-то окликнул по-русски.

— Ой, привет! — Она узнала Толика, бородача, у которого они с Марком останавливались в Иерусалиме.

Рядом с ним стоял высокий русоволосый мужчина в льняных брюках и белоснежной рубашке с короткими рукавами. Нине так понравился его наряд, что она как-то не обратила внимания на его лицо.

— Нина, здравствуй, это просто чудо какое-то, что мы сразу тебя встретили. Ведь мы только что приехали. Дело в том, что мы разыскиваем Марка. Познакомься, это Антон — его брат.

Нина подняла глаза на спутника Толика. Ее поразило его удивительное сходство с Марком. Но было в этом лице что-то, что делало его совершенно другим. И тут Нина поняла, в чем дело. Лицо Антона было абсолютно нормальным, обычное мужское лицо, ни красивое, ни уродливое. Лишенное обаяния безумия, оно сильно проигрывало, казалось таким незначительным.

«Так вот каким мог быть Марк, если бы не его болезнь, — думала Нина, — респектабельным, не бросающимся в глаза, хорошо одетым и… лишенным яркой индивидуальности».

— Нам очень нужна ваша помощь, — произнес Антон, серьезно глядя на Нину. У него тоже были голубые глаза, но не такие яркие, как у Марка. — Дело в том, что Марк серьезно болен. Вы ведь, наверно, и сами это знаете. А если его не лечить, то его болезнь будет прогрессировать и он станет совсем невменяемым. Толик говорил, что вы были с ним, что он был в вас сильно влюблен. Вы еще с ним?

— Да нет, — честно ответила Нина, — я не выдержала.

— Это понятно. Жаль, я надеялся, что ваше присутствие как-то остановит разрушение его психики. Толя очень хорошо отзывался о вас.

Нина пожала плечами, ей нечего было сказать.

— Я приехал, чтобы забрать его в Швейцарию. У меня теперь достаточно средств, чтобы оплачивать его лечение.

— Антон — бизнесмен, — вставил Толик.

— Мы все надеялись, что он сам вернется, пытались уговорить его. Но он на письма не отвечал, а потом мы и вовсе его потеряли. Хорошо, вот Анатолий взялся мне помочь. Надеюсь, что и вы поможете.

— Конечно, чем смогу. Но я давно уже его не видела. Я знаю, он жил на пляже.

Антон удивленно поднял брови.

— Да, представьте себе, в такой жуткой компании. Среди выходцев из России, которые не нашли себе здесь места и поэтому спиваются.

— Ему же нельзя пить! — Лицо Антона искривилось как при сильной боли, и Нина поняла, что он очень привязан к брату.

— Пойдемте туда прямо сейчас, я провожу вас. Я думаю, он еще там, ему больше некуда деваться.

Нина подождала, пока Толик с Антоном сдадут вещи в камеру хранения, и повела их вниз по дороге к морю. Она не удержалась и стала расспрашивать Антона о его брате. Благодаря Марку она пережила сильнейшие чувства в своей жизни, ей было интересно все, что касалось этого человека.

— Он был вполне обычным мальчишкой, бегал по двору, катался на велосипеде, дрался… — рассказывал Антон. — А когда ему исполнилось десять лет, наша мама вышла замуж за швейцарца, и мы все переехали в Швейцарию. Я, правда, почти сразу вернулся в Россию поступать в институт, я ведь немецкого тогда совсем не знал. А когда я после учебы приехал в Цюрих, Марк уже был настоящим иностранцем. Свободно говорил по-немецки, одевался как все швейцарские подростки… Но на самом деле мы с ним легко нашли общий язык. Он же талантлив. Его художественные фотографии всегда занимали первые места, сначала на школьных конкурсах, потом на городских. Марк каким-то образом находил необычный ракурс съемки, у него вообще совершенно нестандартное мышление и особое видение мира.

— А он говорил, что муж вашей мамы ушел от нее и вы оказались без копейки денег.