Мужчина из научной фантастики

– И вообще, эти повреждения наносятся химическим оружием, так что у каждого из вас есть шанс выглядеть так. И скажите спасибо, если попадете к хорошему специалисту, который все тщательно с вас уберет. А то останутся шрамы на всю жизнь!

Последнюю фразу я прокричала вслед убегающим одногруппникам, которые спешно направлялись в сторону туалета.

– Жестоко вы с ними, – раздался голос за моей спиной.

Развернувшись, я увидела Козеро.

– Пора им учиться ценить столь благородную и важную профессию, как врач, и то, что мы для них делаем!

Преподаватель только улыбнулся и сказал:

– Вы просто прекрасно поработали сегодня. Я вами очень доволен.

– Спасибо, сэр.

– Скажите, Мельник, почему вы выбрали специализацию хирурга и направление в лечении ракш?

– В силу своей натуры. У меня двоюродная сестра восстанавливающий врач. Она создает прекрасное. А мне больше по душе резать и штопать.

– Может, ваша сестра и создает прекрасное, но мы, практикующие хирурги, его делаем. И иногда не только прекрасное, но и невозможное. Когда спасаешь чью-то жизнь, которая должна была угаснуть, то появляется ощущение, что ты второй после бога. Уже познали это чувство?

– Да, сэр.

Внимательно на меня посмотрев, он сказал:

– Замечательно. Рад, что я в вас не ошибся. А что насчет дополнительного направления?

– У меня побратима ракша, и я не могла упустить такую возможность.

– Понимаю. Значит, вхожи в семью ракшей?

– Да, сэр.

Немного помолчав, он пробормотал:

– Ремарку очень повезло, – и, попрощавшись, ушел.

А я поплелась домой, озадаченная словами Козеро. По мне, так куратору со мной тяжело, и он вряд ли бы согласился со словами шаутбенахта.

Конечно, мои дни состояли не только из учебы. Вечером мы обычно сидели с Кирой и разговаривали. Иногда к нам присоединялся Джим, иногда я звонила друзьям или бабушке. И за этими разговорами моя соседка все больше и больше узнавала о ракшах. Так, в один из вечеров всплыл вопрос об адмиралах и их побратимстве. Не понимая некоторых моментов из нашего с другом разговора, она спросила:

– Что вообще это за узы? Общее значение я, конечно, понимаю, но вот вникнуть во все тонкости до сих пор не могу.

Мы переглянулись с Джимом, и я поняла, что честь ответить на этот такой простой и одновременно такой сложный вопрос опять выпала мне.

– Побратима – это что-то среднее между сестрой и лучшей подругой. У мужчин так же. Обычно это делается следующим образом. Два гуманоида, один из которых обязательно должен быть ракшем, решают стать побратимами. Идут в специальное учреждение, заполняют бумаги, платят налог и приобретают статус родственника в отношении друг друга.

– А количество ограничивается? – спросила Громова.

– Нет, но более трех родственных связей никто не регистрирует. Это не принято.

– Но почему люди вообще на это идут? – спросила Кира.

– Это акт доверия и выражения привязанности, – сказал Джим. – У каждой расы есть свои обычаи и правила. Этот статус сглаживает все. А у ракшей открывает путь в семью. Например, родственники Жени помогут Фисе, но и к ней в случае чего обратятся за помощью. Но если говорить конкретно, то никто уже не помнит, почему все именно так сложилось. Но тем не менее что есть, то есть.

Личных отношений в вечерних разговорах мы не касались. Ракши вообще не склонны были распространяться на эти темы. Для Киры этот вопрос являлся больным после попыток семьи выдать ее замуж. А мне нечего было рассказывать.

Ребята в группе стали относиться ко мне как к товарищу и как девушку уже не воспринимали. По крайней мере как девушку, с которой можно завести отношения. Но оно и к лучшему. Начинать роман с человеком, с которым тебе предстоит проучиться десять лет, – это как-то несерьезно. А в параллельных группах мужчины на меня косились, но почему-то не подходили. Так что моя личная жизнь оставляла желать лучшего, о чем мне не переставала говорить бабушка. Но света в конце тоннеля видно не было, и вряд ли он в ближайшее время там появится.

Глава 18

Время шло, я потихоньку привыкала, и только мои дни начали хоть отдаленно походить на будни, как первый год моего обучения подошел к концу и на горизонте замаячили экзамены.

Как-то вечером, когда я подходила к своему боксу, мне случилось около двери столкнуться с куратором. Поприветствовав старшего по званию, я спросила:

– Чем-то могу помочь, сэр?

– Да. Мне нужно с вами поговорить по поводу предстоящих экзаменов.

– Конечно, сэр. Давайте пройдем в бокс.

И, открыв дверь, я пропустила командира внутрь. Он уже привычно прошел в гостиную и, расположившись в кресле, посмотрел на меня.

– Кофе, сэр?

Чуть улыбнувшись, Ремарк ответил:

– Не отказался бы.

Скрипнув зубами, я отправилась варить восточный напиток. Нет, ну вот что за противный мужик? Сказал бы, что хотел, и шел бы себе дальше. Но нет. Развалился, и кофе ему подавай! Я еще не забыла, чем закончился его последний визит ко мне. Студентки гражданского отделения полгода дежурили около моей двери, дабы увидеть что-то еще, и замирали, стоило им лицезреть, как мы с адмиралом разговариваем. Детский сад какой-то.