Мужчина из научной фантастики

Вернувшись в комнату с горячим напитком, я передала его куратору. И он, попробовав, сказал:

– Умм… Прекрасно. У вас талант.

– Спасибо, сэр. Это Кира меня научила. У нее выходит лучше.

– Поверю вам на слово. Ну что ж, перейдем к делу. Этот месяц в первом семестре последний, и преподаватели с понедельника начнут готовить вас к экзаменам. Соответственно нагрузка увеличится, и увеличится многократно.

Куда дальше! И так только учеба, учеба и еще раз учеба!

– Вижу, вас это не радует, но ничего не поделаешь. После этого группе дадут неделю на подготовку к экзаменам, и затем начнется сессия. Сначала будут проверяться теоретические знания, и только потом подойдет очередь практических рейдов. Они направлены на то, чтобы определить, насколько усвоены вами полученные знания.

Чувствую, в моей жизни наступает кризис…

– Теперь о том, почему я вам все это сообщаю и разжевываю, помимо того, что уже сбросил расписание экзаменов.

Вот и мне интересно, чем я обязана видеть его сегодня.

– Вы должны довольно хорошо донести до группы, что от итогов сдачи предметов будет зависеть дальнейшая учеба. После первой сессии начинается отсев, который будет продолжаться на протяжении семи лет. И насколько группа понесет потери, частично зависит и от вас.

Я просто «счастлива».

Посмотрев на угрюмое выражение моего лица, адмирал добавил:

– Помните, Мельник, что не бывает плохих команд, бывают плохие командиры.

– Конечно, сэр. Все остальные группы уже знают?

– Им я сообщил через средства связи.

За что же мне такая честь?

Видимо, прочитав в моих глазах невысказанный вопрос, Ремарк ответил:

– У каждого куратора есть любимая группа, которую он выделяет на фоне остальных. В этот раз, это ваша.

И сказав это, он покинул мою скромную обитель, оставив меня обдумывать «радостные» новости.

Когда я приняла душ и расположилась на диване прослушивать лекции, наконец-то пришла Кира.

– Что это ты взялась за учебу? Воскресенье ведь, – первым делом поинтересовалась соседка.

А я, угрюмо посмотрев на нее, поспешила обрадовать одногруппницу новостями. Громова впечатлилась.

– Вот невезение, – подытожила Кира.

– И не говори.

– Только жизнь более-менее устаканилась.

– Покой нам только снился. Так что давай иди кушай и садись за учебу.

– Я вот думаю, как я это осилю?

– А я думаю, как завтра отреагирует на эти новости группа.

Наутро я сообщила группе все новости, рассказанные мне адмиралом, и добавила:

– Напоследок мне было сказано, что наша группа у него «любимая», поэтому я думаю, к нам будет особый подход. И еще: после экзаменов и рейдов начнутся первые отчисления студентов.

После этого я отошла в сторонку и посмотрела на реакцию студентов. А она последовала, хоть и не сразу. Первое мгновение они переваривали неожиданную информацию, а потом началось возмущение. Они ругались, обсуждали новости. Потом настала более глубокая стадия – осознание. Она сопровождалась молчанием, а следом пришла паника. Они начали искать пути решения, которых не было. Ибо в этом заведении есть только один выход – учить.

Но, думая так, я и не представляла, как тяжело мне дастся эта истина, ибо последующий месяц явился для всех просто адом! На лекциях нас загружали информацией и домашними заданиями, завершая начитку за этот год. И, помимо этого, Саймак начал гонять нас по специально разработанным полосам препятствий. Я возвращалась вечером домой совершенно разбитой, где меня ждали домашние задания, которые приходилось делать до самой ночи. А утром – подъем в шесть часов.

И вот, когда мой организм уже начал сдавать от подобных нагрузок, нас собрал Ремарк в той же аудитории, что и год назад, но уже на заключительную лекцию.

– Добрый день, студенты. Я поздравляю вас с окончанием первого года обучения. Начиная с завтрашнего дня, ваша группа уходит на сессию, которая, как уже сообщила старшая группы, состоит из подготовки и сдачи экзаменов и рейдов. После этого кураторами этого года будут подводиться итоги, назначаться стипендии и производиться отчисления студентов. От себя хочу добавить, что при сдаче моих дисциплин пощады не ждите.

И, оглядев нас, спросил:

– Вопросы?

Вопросов не было. Наша заморенная, полуживая группа просто угрюмо взирала на своего куратора, переваривая сказанное.

– Нет? Вот и прекрасно. На этом я с вами прощаюсь. Теперь увидимся через неделю, – сообщил нам Ремарк, ехидно ухмыляясь.

Какая прелесть. Была б моя воля, мы бы вообще не виделись. Что-то подсказывало мне, что экзамены у этого преподавателя будут не самыми легкими.

Не знаю, как для остальной группы, а для меня эта неделя оказалась очень трудной. Одногруппников за это время я, кроме Киры и Джима, не видела. В конце концов я им не нянька, чтобы у них над душой стоять и контролировать. Все, что могла, я для них сделала. Теперь дело за ними.

А сама все это время тренировалась, закрепляла свои достижения, как в области физических нагрузок и тренировок по боевым искусствам, так и в области теоретических знаний. С утра до темной ночи я учила, учила и еще раз учила… вместе со своими друзьями.