Мужчина, которого она забыла

У меня перехватывает дыхание. Как он оказался в моем саду? Он стоит, потупившись и сунув руки в карманы, на покрытой инеем земле. Сердце гулко стучит, и меня снова переполняет надежда: вот доказательство, что у жизни еще есть для меня сюрпризы. Я не думала, что увижу Райана после случая в библиотеке, и все же он здесь. Он меня ждет.

Босиком, в чем была, я сбегаю по лестнице – на цыпочках, лишь бы не разбудить остальных, особенно мужа, который спит в детской. Я перелезаю воротца у нижней ступени, набрасываю поверх пижамы плащ и бегу по гладкому кафелю через кухню. Кажется, еще немного, и я полечу, словно Питер Пэн. А потом вспоминаю: дверь заперта. Я замираю перед ней на секунду, гляжу в окошко на Райана – он стоит в лучах рассветного солнца спиной ко мне – и тянусь к ручке. По какому-то волшебству она тает под пальцами. Меня обдает струя холодного воздуха – дверь открыта. Неужели я сплю, и мир во сне подстраивается под мои желания? Или это галлюцинация? Мистер Доктор-Длинное-Имя говорил, что под конец начнутся галлюцинации. Если я вижу в саду Райана, значит ли это, что конец уже близок? Замерзшая трава хрустит под босыми ногами, холод быстро пробирается под плащ и пижаму. Я дрожу, выпуская в воздух облачка пара. Все это настоящее, сомнений нет – я действительно стою на рассвете в саду и гляжу на Райана со спины. И он действительно ждет меня. В конце концов, с кем еще такое могло случиться, как не со мной?

Я бегу по траве. На востоке, где солнце силится взойти над горизонтом, розовеет небо.

– Ты пришел, – шепчу я. Райан подскакивает от неожиданности. На его губах играет улыбка – он рад меня видеть, хотя удивлен. – Что ты здесь делаешь?

– Ты босиком, – говорит он. – Смотри, замерзнешь.

– Не замерзну! – Я смеюсь. На самом деле мне нравится холод – приятно чувствовать что-то настоящее. – Как ты здесь оказался? Почему не бросил камушек в окно? Может, я по тебе скучала!

– Я не мог заснуть, – признается он. – А будить тебя не хотел – хотел просто побыть рядом. Вот такой я псих.

– Вовсе нет. – Я шагаю навстречу, и Райан обнимает меня, так что я не могу шевельнуть руками, а затем поднимает в воздух и ставит на свои ботинки. Мы стоим лицом к лицу, согревая друг друга. – Ромео прокрался к Джульетте с восходом солнца – или с закатом, но там точно было что-то про луч, прорезающий «завесу облак». И потом я совсем не возражаю, если ты псих. Значит, мы друг друга стоим. Не хотелось бы только, чтобы ты оказался плодом моей фантазии. Это было бы грустно.

– Я настоящий, – тихо заверяет он. – И ты тоже. Господи, Клэр, как же я скучал по тебе.

Сквозь тонкую, ничего не скрывающую пижаму я чувствую, как его пальцы пробираются под плащ и спускаются по спине. Мы не должны испытывать влечение друг к другу, и в то же время его ласки не кажутся мне чем-то дурным. Я еще сильнее прижимаюсь к нему, зарываюсь лицом в шею, растворяюсь в объятиях. Сейчас я уже не болезнь, я – женщина, желанная и любимая. Я снова стала собой, на несколько мгновений, но стала, и никто, ни один человек, кроме Райана, не мог подарить мне этого чувства.

– Клэр, мне нужно что-то тебе сказать, – шепчет он.

– Мне тоже, – говорю я, потому что пришло время для правды. Сейчас, пока счастье не обернулось болью.

– Я первый.

– Только не говори, что ты не настоящий, – предупреждаю я. – Пожалуйста…

– Клэр, я тебя люблю, – говорит он, уткнувшись мне в волосы. – Я очень тебя люблю.

Я смотрю ему в глаза.

– Ты не можешь меня любить, – мягко возражаю я. – И не должен. Меня здесь нет. Или скоро не будет. Я больна, я исчезаю. Кроме того, у меня семья. Муж и две дочки. Не знаю, как скоро они исчезнут из моей памяти. Пойми, я не могу их бросить. Ни девочек, ни Грэга. Я должна быть с ними до конца. Потому что они тоже любят меня, и полюбили первыми.

Слезы наполняют его глаза и катятся по щекам. Ладонями я вытираю ему лицо.

– Я не хочу забирать тебя у семьи, – говорит Райан. – Просто хотел, чтобы ты знала о моих чувствах. Без тебя мое сердце будет разбито. Я останусь один, без всякой надежды. Вот и все.

Я целую его в порыве внезапной страсти, которую не испытывала много месяцев, пока была в плену сомнений и потерь. Сейчас мое тело берет верх, и я хочу слиться с любимым в одно целое; хочу, чтобы он меня поглотил. Первые лучи солнца согревают мое лицо, и я знаю, что есть только этот миг, эти последние минуты перед тем, как мир проснется и разлучит нас.

– Я знаю, – говорю я, держа в руках его лицо. – Я все знаю, и это для меня очень важно! Я тоже тебя люблю – не знаю почему, но люблю. Жаль, что мы встретились в такое неподходящее время.

– Нет, – возражает Райан, – в самое подходящее.

Мы смыкаем объятья. Небо над нами становится из лилового голубым, и призрачные тени голых деревьев отпечатываются на траве, еще хранящей остатки ночного инея.