Мужчина, который забыл свою жену

Документ от адвоката моей бывшей жены должен быть подписан. Я обязан это сделать ради Мэдди. Я надел ботинки, влез в пиджак и глянул на себя в зеркало, перед тем как представить себя окружающему миру. Потом снял пиджак, ботинки, принял душ и побрился. Тщательно протер нижний край занавески в душе, пока меня не пристукнули.

Реинтеграция в социум прошла незамеченной для остального населения: мимо спешили покупатели супермаркетов, пассажиры автобусов торопились домой, и никто не обращал внимания на одинокого мужчину, бесцельно бредущего по оживлённой улице. Это напоминало состояние перед тем, как я начал вспоминать собственную личность, — чувство отделённости от остального мира, как будто каждый играет свою роль, а мне даже не показали сценарий. Однако в кармане моего пиджака покоился сертификат о смерти моего брака, и я обязал себя всё-таки отправить его по почте. Мысленно перебирая список тех, кто мог выступить свидетелем моей подписи, я понял, что не хочу, чтобы мою окончательную несостоятельность подтверждали друзья.

Я прошел две мили и оказался у дверей единственного человека, которого мог просить о помощи. Я никогда здесь не бывал, но адрес запомнил, ещё работая в школьной администрации. Сюзанна, учительница танцев, очень удивилась и даже встревожилась, увидев меня.

— Воган! Какого чёрта ты тут делаешь?

— Прости, что не позвонил — мобильник разрядился. Я пришёл просить о помощи.

— Но… это неудобно… — Она оглянулась.

— Кто там? — донёсся из глубины квартиры грубый мужской голос.

— Это из школы.

Несмотря на откровенное смущение Сюзанны, я убедил её, что дело займёт не больше минуты, и меня поспешно проводили в кухню, где я продемонстрировал соглашение о разводе. Суть помощи, о которой я просил, совсем выбила её из равновесия.

— Воган, — прошептала она, — я не хочу, чтобы ты разводился с женой только из-за того, что произошло той ночью…

— Нет, я всё равно собирался разводиться.

— Понимаешь, мы с Брайаном очень счастливы. Я не могу оставить его ради тебя, Воган, из-за одной маленькой оплошности.

— Да нет же. Мне просто нужен кто-то, кто засвидетельствует мою подпись, я проходил мимо, и вот…

— Ты ведь никому не расскажешь, правда? — Она нервно обернулась на дверь гостиной, где Брайан смотрел какое-то семейное шоу. — Я немножко выпила, ты выпил, это ведь ничего не значит, верно?

Торопливо нацарапав свое имя, Сюзанна поставила подпись. Простая формальность, но дело сделано.

Я несколько раз проверил и перепроверил, правильно ли подписан конверт, не отвалились ли марки. Затем, совершая своеобразный ритуал, Будущее официально уступило Прошлому— я опустил письмо в почтовый ящик. Предпочитая не возвращаться в свой унылый номер, я направился в таверну. Вывеска над входом старинным шекспировским шрифтом сообщала, что здесь вас ждёт много удовольствий. В том, что касается «старый добрый эль» и «старая добрая закуска», это оказалось правдой, но гораздо менее убедительно в отношении «спортивный канал в высоком разрешении». Огромный экран, даже с выключенным звуком, невозможно было игнорировать: персонажи «Скай Ньюс», лишённые голоса, из последних сил пытались попасть в ритм песен, которые крутили за стойкой паба; наводнение в Бангладеш стало видеоклипом для Леди Гага; взрыв мины в Афганистане добавил пикантности новой балладе победителя «Фактора X». Бегущая строка сообщала то ли об изменениях на фондовых рынках, то ли счёт в футбольных матчах Евролиги, пока я доедал третий пакетик чипсов с беконом и скручивал упаковку в трубочку В паб, держась за руки, вошла какая-то пара, и меня едва не стошнило при виде столь откровенной демонстрации сексуальной страсти.

В туалете я долго разглядывал помятую рожу субъекта, чья жизнь мне досталась.

— Тупой идиот! — проорал я своему отражению. — У тебя только одна жизнь, а ты практически спустил её в унитаз, урод?

Выпивка добавила мне агрессивности, но единственным человеком, с которым я сейчас мог сцепиться, был я сам.

— Ты ни черта не знаешь о собственных детях! Жена тебя ненавидит. Ты не можешь даже вспомнить имена близких людей, ты, слабоумный ублюдок!

Из-за закрытой двери кабинки донеслось:

— Кто здесь? Откуда вы обо мне столько знаете?

Я вывалился на Хай-роуд, темноту ночи нарушал лишь стробоскоп синей полицейской мигалки. Обычно, выпив, я оживлялся и веселел, но сейчас просто хотелось спать. Как на вечеринке для сорокалетних: чуть больше алкоголя — и всем пора домой баиньки. «Ух ты, гляди, водка! Выпью целую бутылку и… упаду». — «Ага, а потом накатим текилы, чтобы уж наверняка… захрапеть».

Бредя по широкому неровному тротуару, я с воодушевлением воспринял внезапное появление мусорной урны и, в попытке обогнуть ее, почти повалился на стойки для велосипедов. По ступеням отеля я взлетал, как мне казалось, довольно самоуверенно. Но вот попасть ключом в недружественный замок — серьёзный вызов, и я несколько раз промахивался мимо замочной скважины, не подозревая, что и ключ не тот.