Мужчина моей судьбы (СИ)

Мужчина в несколько шагов преодолел разделяющее нас расстояние, остановился напротив, и я наконец-то получила шанс как следует его разглядеть.

Молодой, лет двадцати пяти, не старше. Подтянутый, гибкий. Подвижное выразительное лицо, светлые волосы, задорно блестевшие живые умные глаза и четко очерченные чувственные губы, будто созданные для улыбок и поцелуев. Он неуловимо напоминал Петьку, и это, даже против воли, сразу же расположило меня к незнакомцу.

— Разрешите отрекомендоваться… — Он склонился над моей рукой. Целомудренно, не касаясь губами. — Маркиз Леро.

— Еще один?! — вырвалось у меня невольно, и мужчина, откинув голову, расхохотался. Искренне. Заразительно.

Это вместо того, чтобы обидеться или разозлиться на мою бестактность. Нет, он мне определенно нравится.

— Увы, — выдал он, отсмеявшись. — Нас, Леро, много. Я Дарен.

Обложили.

— А не вас ли во время приема разыскивал его величество?

— Каюсь, меня, — маркиз лукаво прищурился. — Дядюшка иногда бывает невероятно настойчив в достижении поставленной цели. Пришлось прятаться по пыльным углам и безлюдным закоулкам. А с начала бала здесь вот скрываюсь. Уйти раньше определенного времени все равно не получится, — он развел руками. — Охране на мой счет дан четкий, недвусмысленный приказ.

— Позорно бежали с поля боя, — подхватила предложенную словесную игру. Почему-то с этим Леро я себя с первой минуты чувствовала легко и комфортно. — Или так не хотелось с новым инспектором и его супругой знакомиться?

— Я охотник, миледи, но не живодер. — Дарен перестал улыбаться и мгновенно стал сосредоточенно-серьезным. — Вы очаровательны, графиня, и, как только что выяснилось, обладаете бездной редких, просто-таки невероятных для светской дамы добродетелей.

— Это что… я еще и вышивать могу, — пробормотала еле слышно.

— И с чувством юмора все в порядке. Поразительно, — маркиза, похоже, почти умиляла моя растерянность. — К сожалению, ваше сиятельство, ко всем вашим неоспоримым достоинствам добавляются два существенных недостатка.

— Интересно, каких?

Забавно, но я почти обиделась.

— Во-первых, вы любите мужа. Не то, чтобы я в себе сомневался, — он хищно усмехнулся. — Но тратить силы и время на то, чтобы соблазнить и отбить чужую жену, когда вокруг достаточно свободных, необремененных обязательствами леди… Не для меня.

— Это единственное, что вас волнует? А наш с графом нерасторжимый брак, не смущает?

— Для большинства, конечно, нерасторжимый… Вот тут мы и подходим ко второму, самому серьезному вашему недостатку. Я бы сказал, непростительному. Вы… хэленни. Да-да, я знаю главную на сегодняшний день государственную тайну. Его величество посвятил в нее всех неженатых родственников мужского пола, не забыв, разумеется, предварительно связать счастливцев «Руот-таном». Вы хэленни, и это, к сожалению, нельзя исправить. Так что, надеюсь, простите, если я заранее, добровольно, откажусь от оказанной чести.

Нельзя исправить? Как недавно выяснилось еще как можно.

— Вам не нужна жена с даром?

Этому странному третьему Леро удалось-таки меня по-настоящему шокировать.

— Совершенно. Более того, для меня такой брак неприемлем.

— Но почему? Не сочтите, что я навязываюсь, но с тех пор, как меня благословил свет Танбора… За эти несколько месяцев я уже привыкла, что вызываю нездоровый интерес у всех, кто знает о моей особенности.

Дарен ответил не сразу. Встал рядом и замер, вглядываясь в темноту сада. Полностью погрузившись в свои мысли.

— Мой род влиятелен и богат. Мать — родная сестра ее величества. Отец — сильнейший маг огня, братья тоже. Они, конечно, не самые могущественные огневики Намарры, но очень близки к этому. А вот я родился с очень слабыми способностями. Такой своеобразный урод. Темное пятно на безупречной репутации семьи могущественных чародеев.

Он запнулся, а потом неожиданно вытянул вперед руку и легко дунул. На миг его ладонь подернулась серебристой рябью, а потом на кончиках пальцев расцвела огненная роза. Сияющая, словно сотканная из пляшущих языков яркого пламени.

Я ахнула, рассматривая это чудо с каким-то детским восторгом.

— Немного огня, чуть-чуть иллюзии — вот и все, что мне подвластно… Вы позволите? Не бойтесь, она не жжется, не оставляет следов и скоро исчезнет.

Почти не дотрагиваясь, он быстро «приколол» цветок к моему корсажу.

— Родители долго не могли смириться. Показывали меня лекарям, пытались что-то развить, раскрыть, а потом отступились, и я оказался предоставлен сам себе. Старшие из кожи вон лезли. Соперничали, соревновались, стараясь заслужить одобрение отца и доказать, что они достойны продолжить род. Делали то, что положено, всегда и во всем. А я поступал, как хотел, учил то, что интересовало, и собираюсь заниматься тем, что для меня действительно важно.

— Понимаю…