Мужчина моей судьбы

— Страж Воздушных путей, — выпорхнул вперед Йор. — Потом как-нибудь познакомишься, Ателлиль. Нам пора.

Рептилия дернулась, недовольно зашипела, но все-таки подчинилась. Длинная серебристая лента скользнула по стволу и пропала среди листвы, открывая проход в храм.

Небольшой полупустой зал. Деревянный пол. Ветви, оплетавшие стены и потолок, сквозь их ажурную сеть едва пробивался свет заходящего солнца. А в центре, на небольшом возвышении — странное деревце с глянцево-черными листьями.

Шаг…

Другой…

Когда я остановилась возле постамента, погасли прощальные закатные лучи, и помещение окончательно погрузилось в сумрак. И тут же в абсолютно темной кроне вспыхнул, засиял золотом один-единственный лист.

— Последняя хэленни, — со странной горечью произнес Йор, неожиданно нежно дотрагиваясь до листа. — Последняя надежда… Спрячь его в ладонях, смертная, и повторяй за мной…

Потом мы что-то говорили, клялись. Я обещала отдать, Йор — защищать и помогать. И лист в моих пальцах мягко пульсировал в такт словам. Я смотрела на свои ладони, которые светились изнутри, точно я держала в руках маленькое теплое солнце, и на душе было светло и грустно…

Мы задержались в Хауддане еще на одну ночь. Впереди ждала столица Намарры, новая жизнь и его светлость герцог Роэм Саллер. По крайней мере, втайне я очень на это надеялась.

Рано утром, после завтрака, Петька куда-то убежал, как он сказал — прощаться. Кажется, братец успел обзавестись здесь приятелями. Мои новые знакомые, те, к кому я за время путешествия по Запретным землям успела по-своему привязаться, находились сейчас далеко, поэтому я просто достала подарки Стражей, и мысленно пожелала Шеххиссу и Мррагарру всего хорошего. Не знаю, услышали ли они меня, но камешек вдруг ярко блеснул, а прожилки на кленовом листе потекли тонкими золотыми ручейками.

Когда Петька вернулся, Эари в последний раз отвела нас на озеро. Узнав, что мы уходим, берегини засуетились, загалдели и наперебой принялись давать ценные советы.

— Ты, смертная, мужчинам не верь. Помни, человеческие самцы все охальники, — бодро напутствовала одна.

— И больше всего на свете любят совокупляться. Уж нам-то это хорошо известно, — лукаво подмигнула другая.

— Вот-вот, так просто никому не давайся, — подхватила третья. — Потребуй, чтобы сначала совершил ради тебя подвиг. Добыл яйцо дракона или украл золото гнома…

— Но, Илана, где он их найдет? — вмешалась четвертая. — На землях людей давно нет ни драконов, ни гномов.

— Ох… Как же они живут-то, бедолаги? Ну, ладно, пусть тогда хоть что-нибудь украдет, чтобы доказать свою доблесть.

Представила, как я с самым серьезным видом говорю Саллеру: «Достанешь, кузнец, царицыны черевички… гм… стащишь, герцог, у его величества любимый ночной колпак, выйду за тебя замуж» и рассмеялась.

Кажется, я буду скучать по этим шебутным русалкам.

Самой последней к нам подплыла Алейв.

— Береги сестру, мальчик, — произнесла она строго. Помолчала, добавила: — Себя тоже. — И вложила в ладонь брата изумрудную чешуйку. — Это тебе на память.

Вот и Петькина коллекция прощальных сувениров пополнилась.

Потом снова была лужайка перед деревом-домом, тревожные глаза Эари, сосредоточенный взгляд Йора.

— Куда вас перенести, смертные?

Задумалась, поинтересовалась осторожно:

— Какие есть варианты?

— Огласите весь список, пожалуйста, — нервно хохотнул братец.

— Ну, в Эрменлейве вам, полагаю, делать нечего, в поместье Ольесов тоже. Хозяйством вы заниматься не станете, да и не умеете. А подходящих женихов в этой глухомани днем с магическим огнем не сыскать.

Мы согласно кивнули.

— В другие страны переезжать тоже не предлагаю. Самое подходящее сейчас для вас место — столица Намарры. Могу открыть портал сразу во дворец. Король предупрежден о вашем появлении, я уже послал ему… гм… весточку.

Фрейр ехидно оскалился, и я на миг даже пожалела неизвестного мне пока монарха. Чувствую, недоэльф с утра пораньше устроил ему не самое приятное пробуждение.

— А хотите, заброшу вас в столичную усадьбу мэссера? Он сам именно на этом и настаивал.

Покосилась на брата, и он прикрыл глаза, предоставляя мне право выбора. Его, как и меня, не устраивало ни одно из озвученных мест, но у Петьки не было воспоминаний Трэя, а вот у меня...

— У Ольесов, кажется, имеется собственный дом в Тагрифе?

— Да какой там дом — жалкий домишко. — поморщился недоэльф. — В нем давно уже никто, кроме старого смотрителя, не живет. Графиня с сыном всегда останавливаются у Саллеров.

Интересно, а он откуда об этом знает?

— Ничего, нас устроит.

Я снова посмотрела на Петьку и встретила его одобрительную улыбку.

— Поселимся у себя, — подвел он итог разговору. — А там разберемся. Сидеть на шее у «кузена» я не собираюсь.