Мужчина несбывшейся мечты

— Хорошо. И очень плохо. И непонятно как. Ты не поможешь мне в этом разобраться?

— А вдруг?

— А давай мы сейчас не наступим на наши любимые грабли? Не понадеемся на то, что сможем все решить ко всеобщему удовольствию и своему покою. Это ловушка для нас обоих. Как бы мне сейчас ни хотелось прислониться к твоему плечу, чтобы ты пожалел. У того, кто любит вопреки всему, кто уверен в моей любви, на жалость уже не остается никаких сил. У нас с ним никаких сил. Вот я тебе и сказала то, чего не хотела и не должна была говорить. Давай быстро разбежимся, чтобы не наделать глупостей и никому не причинить лишнюю боль.

Я только сжал ее руку и быстро ушел. И всю дорогу до дома справлялся с горячей, пьяной волной надежды. Она сказала, что хочет прислониться к моему плечу. Она мне пожаловалась на какой-то дискомфорт, отсутствие. Есть для меня смысл жить и бороться. Время подскажет способы.

Сергей Кольцов

Слава сказал, что дело Автандила Горадзе передано в суд. Думаю, его папа уже начал работу с обвинением. А эксперты у него, конечно, всегда в кармане. И для Автандила готова комфортная палата люкс в ВИП-психушке. И там наверняка есть стремительные методики излечения. Я знаком с его адвокатом Сизовым. Это угодливый, ловкий и дорогостоящий сукин сын. Мы встретились в коридоре отдела Славы, Сизов сиял и благоухал. Сказал по секрету, что для суда у его клиента потрясающая речь. Он признает свою вину, расскажет о невыносимых муках ревности и о своем великом раскаянии. Он ни в коем случае не хотел убить: просто наказать. Он просто не подумал тогда о том, что может лишить науку такого светлого разума. Но он многое понял уже тут, в тюрьме. Узнал, что Антон Серебров ни в чем не виноват, что дело просто в глупом хвастовстве девушки Лионеллы, которая хотела вызвать у Автандила ревность. Он простил девушку, он готов на коленях просить прощения у Антона, настоящего человека. И в этом месте Автандил заплачет, лишив суд возможности выбора. Конечно, надо лечить такого искреннего джигита, подкошенного страстью и обманом.

— Извини, что ты пролетел со своей версией преступного сговора с родственницей Сереброва, — сказал Сизов. — Прямо как фанера над Парижем. Вовремя Горадзе поменял сыну адвоката. Когда в дело вступаю я — остается одна версия. Версия Сизова. Это я тебе на будущее говорю, чтобы не тратил попусту сил. Ты мне нравишься, Кольцов, у меня для тебя всегда есть работа.

— Помечтай, — улыбнулся я ему, стараясь своим сиянием погасить его.

Ладно, проехали. События сами собой вышли на новый уровень. Пока у моего ощущения самые смутные очертания. Но я бы обозначил это образно. Правда на подходе. Истина рвется на свет божий, а нам нужно, как акушерам, вовремя подставить ладони, чтобы она не разбилась.

Слава сильно увяз в показаниях двух тяжелейших свидетельниц, обе в ранге подозреваемых. Они без устали вспоминают и находят доказательства преступления друг друга. Оксана сложнее, опытнее и коварнее. Земфира настолько возбудима, что стала воплощением ненависти и мести. И потому они практически сравнялись по силе в этой битве. Уже не разберешь, что и кому Степан говорил на самом деле, что они выдумали, что померещилось. Проверить все невозможно.

Слава приехал ко мне вечером попить пива и спросил:

— Тебе не кажется, что нам надо разорвать круг, выйти за пределы обозначенных лиц в делах Марии и Степана Сереброва? Поискать кого-то в поле их общения с возможными исполнителями. У любого из них может быть ключ, а мотива им не нужно, почему мы их и не видим. Это исполнители-дилетанты. В том особенность ситуаций, что профессиональных киллеров мы бы уже нашли по почерку. А тут такая самодеятельность, корявость, одни сомнения.

— Кажется, — кивнул я. — Давно кажется. Потому я испытываю большой интерес к самому общительному лицу во всей честной компании. К матушке Катерине. Попросил у нее список клиентов. После небольшого сопротивления — из разряда клятвы Гиппократа, получил его. Кого там только нет! Какие люди у нас страдают депрессией и ищут выхода из безысходных ситуаций! Там и депутаты, и чиновники, и прокуроры, и, что самое смешное, врачи. Немало сомнительной публики с криминальными отклонениями по жизни.

— Значит, матушка сотрудничает со следствием?

— Да, всей душой. Но это особая душа. Я бы сказал, она себе на уме. Поэтому я не попросил у нее записи с ее видеокамер. Это не то, что я хотел бы получить из ее рук, после ее редактуры и монтажа. Это надо брать незаконным, пиратским способом. У Катерины камеры обслуживает неплохой программист. У него материалы за большой период. Надеюсь, мой Вася с ним договорится. Если нет, возможны другие варианты.

Слава меня благословил на дальнейшие действия. Там, где есть семейные тайны, нет места для поисков волосков, отпечатков тапок и прочей ерунды. Здесь требуется неотвратимая логика, в результате — признание и только. Если даже ради этого придется перевернуть чью-то жизнь до самых потрохов и истоков.