Мужчина высшей пробы

– Где она? – Лариса Петровна Скобцева была не в лучшей форме. Растрепанные светлые волосы, дорожки краски на лице. Но все равно, как отметила про себя Ольга, она была, несомненно, красива. Природа наделила женщину всеми достоинствами, нужными, чтобы привлечь к ней внимание. И фигура, и цвет лица, который не удавалось испортить макияжем.

– Кто? – не поняла расстроенная Ольга.

– Эта... эта девица, – задыхаясь, произнесла Лариса Петровна.

– Я не понимаю, кого вы имеете в виду.

– Кажется, ее зовут Катя.

– Земцова?

– Я понятия не имею, как ее фамилия. Он сегодня провел у нее ночь.

– Не может быть, – не поверила и без того убитая неожиданным сообщением Оля.

– Может! Они позвонили мне.

– Вот видите, они попросили у вас разрешения!

– Разрешения?! – скривилась Скобцева. – Они поставили меня в известность.

– Это хорошо!

– Что хорошо? Что она, эта... соблазнила моего мальчика. Она затащила его в постель. Вы... вы ответите за это! Я хочу ее увидеть! Где она?

– Успокойтесь. Расскажите лучше, почему ваш сын опять сбежал из дома?

– Я показала ему его настоящего отца. Однако это не повод, чтобы он вот так сорвался и сбежал из дома.

– Для подростка это такой стресс! Вы не знаете, наверное, что он очень хотел поехать с ребятами?

– Слава Богу, я не поддалась на уговоры мальчика и не пустила его в эту Тмутаракань, где одни бандиты. У Кирилла всегда были идиотские идеи: уехать в тайгу, на Байкал, в общем, к чертовой бабушке! Работать в сельской школе – учить детей, тоже замечательная мысль, я бы там избу драила.

Ольга молчала, глядя на некогда любимую женщину Кирилла теперь уже совсем другими глазами.

– Когда я увидела Заломова на экране, героя, спасшего ребят, – продолжила Скобцева, – я узнала его сразу. И знаете почему? Только потому, что он вляпался, как всегда! По словам корреспондента, его никто не звал. Он сам вызвался подменить кого-то!

– Зачем вы подвергли мальчика такому испытанию? – перебила ее Ольга.

– Какому испытанию? Увидев героя на экране, я невольно вскрикнула и показала Максиму его отца. Последнее время сын меня просто замучил: «Кто да кто мой родной папа?» А я, поверьте, даже фамилию плохо помнила. Но когда лицо крупным планом показали, не сомневалась.

Сынок так и отпал, говорит: «Мам, ты путаешь, ведь это же наш директор!» Я, конечно, отвечаю, что такого ни с кем не перепутаешь! Тут такое началось!

– Что вы ему рассказали о Заломове?

– Что он нас бросил.

– Это же неправда, обман!

– Кто вам сказал?

– Вы.

– Какая разница, кто кого. – Скобцева дернула плечиком. – Это не имеет значения.

– Имеет! Максим ведь именно после этого к Кате убежал.

Скобцева поджала губы.

– Я к вам не за тем пришла, чтоб вы меня поучали! Вы должны его вернуть! Вынуть из постели этой...

– Катя тут ни при чем. У вас неверная информация. Она была сегодня в школе. А Максим нет.

– У меня есть точные сведения, что он оставался на ночь у нее в доме. Вы должны выяснить.

– Выясню, – устало отозвалась Оля.

– Вы обязаны охранять моего мальчика от влияния всяких...

– Вы калечите своего сына. Вы лжете ему и...

– Что вы себя позволяете! Я заберу Максима из вашего класса... – Хлопнув дверью, мадам Скобцева выбежала из класса.

Оля чувствовала, что Максим в отличие от Кати расположен к ней. Между ними с первого дня сложилось как бы безмолвное взаимопонимание.

Много читавший юноша был образован, свободно владел речью, мог рассказать об увиденном и кратко, и развернуто. Это было дано не каждому ее ученику. Человек, которого он столько времени считал своим родным отцом, вложил в мальчика все, что знал сам. Скобцева, полагаясь на мужа, к счастью, в воспитание сына не вмешивалась.

Часто во время обсуждений и дискуссий в классе Максим высказывал свое мнение, которое точно совпадало с мыслями Ольги. Поэтому она всегда ставила ему «отлично».

Если он не успевал по каким-то причинам подготовиться к уроку, она сразу догадывалась. Максим прятал глаза, стараясь не встретиться с ней взглядом.

Ольга вообще ощущала его настроение. Порой даже, воспринимая эту непонятную энергетику, она пугалась. И когда стало известно, что Максим – сын Кирилла, она поняла, в чем дело. Мальчик был его плотью и многое унаследовал. Теперь она даже припомнила то самое сходство, которое не раз замечала: в манере юноши двигаться, рассуждать, поворачивать голову так, как это делал Кирилл – горделиво, с чувством собственного достоинства. Мозг Ольги, как компьютер, фиксировал что-то едва уловимое, доступное только ей. Однако дать объяснение этому она не могла. И только теперь поняла: Кирилл точно так же отводит взгляд, когда чувствует свою неправоту, так же смеется, выражая радость, и грустит одними глазами, тоже как Кирилл.

Эмоциональный юноша, как он должен был реагировать на известие, перевернувшее его жизнь? Что сделать?