Мужчины и другие животные

– Врать не буду, своими глазами не видела. И Каринка, конечно, не признавалась. Но посуди сама, откуда еще? Вечером ушла на свидание с последней сотней в кошельке, а утром вернулась с полными пакетами еды из супермаркета, да еще тысячная купюра из кармана выпала… Заметь, я не осуждаю, каждый крутится как может, просто я человек брезгливый. Намекнула ей, чтобы была осторожнее в плане венерологических болезней, все-таки у нас чашки-ложки общие, она в ответ огрызнулась: «У меня своя голова на плечах!» А глаза такие печальные… В общем, не от хорошей жизни она под мужиков ложилась!

Уже второй раз я слышу, что Карина занималась интимом за деньги. Может, разгадка её смерти кроется здесь? Однако поразмыслив немного, я откинула эту версию. Многие девушки живут за счет спонсоров, и никто их за это не убивает. Нет, должна быть какая-то другая причина, более весомая.

В этот момент я заметила в углу шкафа что-то белое. Вытащила на свет божий полупрозрачную тряпку, развернула – и остолбенела.

– Это что, свадебное платье?!

– Ага, свадебное, – подтвердила Юля.

Я с интересом воззрилась на платье. С первого взгляда видно, что это дешевка: простенький полиэстер, грубые кружева, на которые косо пришиты аляповатые блестки. Нет, возможно, полстраны в таком замуж выходит, и в этом есть свой резон: зачем тратиться на вещь, которую наденешь только раз в жизни? Но платье ужасающе диссонировало с остальным гардеробом Карины! К тому же в день свадьбы на Елоховой был другой наряд – шелковый, с ручной вышивкой, как раз под стать Dolce&Gabanna.

– А что оно тут делает? – потрясла я платьем.

– Каринка купила его для первой свадьбы. Взяла по дешевке на работе, одна девчонка продавала, оно практически в идеальном состоянии, только маленькое желтое пятнышко на попе.

– Для какой такой «первой свадьбы»? – не поняла я.

– Ну, для той, которая не состоялась.

Глава 18

Изумление мое не поддавалось описанию. Пока я собиралась с мыслями, чтобы сформулировать какой-нибудь вопрос, противно запищал будильник.

– Всё, двадцать три минуты прошло! – торжественно провозгласила Юля и схватила склянку с лекарством: – Один, два, три… – Накапав в десертную ложку шесть капель, она отправила их в рот. – Теперь и баиньки можно! Провожу тебя и сразу на боковую!

Дама шустро вскочила с дивана и направилась к выходу. Я тоже поднялась со стула:

– Подожди, насчет этой первой свадьбы, мне интересно узнать…

– Потом, потом обсудим, сейчас я с ног валюсь, – приговаривала хозяйка, мягко подталкивая меня к входной двери.

– Скажи хотя бы, почему не состоялась свадьба!

– Без понятия. Знаю только, что она должна была проходить в том же ЗАГСе, что и вторая. Ну, пока, звони завтра! А еще лучше – сразу перевози свои вещи!

Вытолкнув меня из квартиры, Юля захлопнула за моей спиной дверь.

А я поехала в ЗАГС. Без машин с пупсами, огромных букетов и счастливых новобрачных он выглядел совсем не празднично. В будний день это была обычная контора с озабоченными посетителями и равнодушными чиновницами. В коридоре толпился народ: кто-то получал свидетельство о рождении ребенка, другому был нужен дубликат свидетельства о разводе, третья хотела сменить фамилию в паспорте…

Я решила не стоять в очереди, а сразу обратиться к заведующей. Тем более, что дело у меня деликатное, рядовой сотрудник вряд ли поможет.

За дверью кабинета начальницы разгорался скандал. На повышенных тонах разговаривали две дамы.

– Я имею право! – кричала первая дама. – Это мой ребенок! Я мать!

– Подумайте о будущем девочки! – увещевал второй голос. – Не ломайте ей жизнь!

– Вот именно! Я хочу, чтобы у нее была красивая, необычная судьба! А судьбу определяет имя!

– Окружающие будут считать вашу дочь проституткой! Это первое, что приходит в голову, когда слышишь это имя!

– Ну, если у вас такие пошлые ассоциации, мне вас жаль!

Дверь распахнулась, оттуда высунулась двухцветная женская голова: корни волос были черными, а концы окрашены в платиновую блондинку. Девушке было от силы двадцать лет, она уперлась в меня взглядом и вопросила:

– Кто такая Эммануэль?

– Проститутка, – мгновенно ответила я.

– А я что говорила! – победно воскликнул голос в кабинете.

Девушка презрительно фыркнула и пошла по коридору, возмущенно передергивая плечами.

Из кабинета вышла дама с замысловатой «халой» на голове – та самая, что должна была вести свадебную церемонию у Карины Елоховой. Я мгновенно ее узнала, даже без ленты «Совет да любовь» вид у нее был представительный.

– Видели? – обратилась ко мне дама. – И так каждый день. Запрещаю своим сотрудникам регистрировать дурацкие имена, которые хотят дать детям, требую, чтобы родители сначала поговорили со мной. Провожу лично с каждым разъяснительную беседу, а что толку! Смотрят, как баран на новые ворота, да знай талдычат: «Хочу назвать так, имею право!»

– Так ведь действительно имеют, – улыбнулась я.