Мужчины и женщина

— Я пока не знаю… а можно подумать… до четверга? — Лариса сидела за Мариной.

Класс дружно грохнул. Я тоже засмеялась. Некоторые ребята падали со стульев с визгом и воем.

Бедная девочка ничего не могла понять…

Лариса Кротова была кроткой и очень стеснительной — вероятнее всего, из-за своих очков с толстыми стёклами. Пока ещё безжалостные по причине недоразвитости душевной подростки дразнили её «кротом». Правда, дразнили не зло — скорей, уважая её способности к точным наукам и дотошность в ответах по гуманитарным предметам.

Лариса оглядывалась на класс, лицо её стало пунцовым, казалось, она готова заплакать.

Я подошла к ней, положила руку на гладко причёсанную головку. Лариса посмотрела на меня, я улыбнулась ободряюще.

— Роман! — Я стала нарочито серьёзной. — Объясни всем нам причину столь бурного веселья в классе! — Я подняла Рому Нижника, красивого чернобрового парня, он сидел, опустив лицо на руки, сотрясая плечами.

Рома встал и, давя остатки смеха, сказал:

— Причиной столь бурного веселья в классе является… — начал он…

Отлично, парень! Я пыталась привить подрастающим человечкам, попавшим в мои руки волею судьбы, наряду с грамотностью речи ещё и чувство юмора. Рома демонстрировал мне сейчас и одно, и другое: ведь на поставленный вопрос вовсе не обязательно отвечать в столь протокольно-казённой, хоть и безукоризненно грамотной манере.

— …является заявление Ларисы Кротовой о том, что она собирается думать до четверга…

Рома замолк, подбирая слова и переводя дух. Класс заскулил.

— …то есть до того момента, когда по вашей рекомендации нужно иметь уже готовое сочинение.

— Лариса, всё понятно?

— Понятно… — К девочке вернулось самообладание.

— Дальше! — Сказала я и посмотрела на соседа Ларисы, Вадика Хабарова.

— Не сориентировался. — Отчеканил тот. Вадик был как остро зачиненный карандаш: всегда готов, всегда точен. Только чувство юмора никак ему не давалось.

— К четвергу сориентируешься? — Так же чеканно спросила я.

Класс снова гоготнул, но Вадик не отреагировал.

— Сориентируюсь к вечеру.

— Отлично! — Я перевела взгляд на следующий стол, где сидели близнецы, брат и сестра. — Джовхар?

— Я напишу про подарок, который сделал мой отец моей матери. — Он говорил с лёгким акцентом, но грамотно.

— Седа-Звёздочка?

Седа — по-чеченски «звезда», это я выяснила, придя в класс. Когда я, воспользовавшись каким-то поводом, сказала об этом ребятам и спросила Седу разрешения называть её так, она смущённо согласилась, и класс, а потом и остальные, подхватили это имя. Кстати, Джовхар — в переводе «жемчуг». Об этом я тоже сказала ребятам, но перевод его имени на русский остался без употребления.

— А я расскажу, что подарила мама моему папе, — ответила восточная красавица с долгой чёрной косой через плечо.

— Алиса? — Алиса Кирсанова, я заметила, всегда сидела поблизости от брата и сестры Хамидовых, словно опекала их.

— Я напишу…

Зазвенел звонок. Засидевшиеся к последнему уроку, хоть и уважавшие элементарные требования школьной дисциплины ученики, схватились за тетрадки и учебники, за свои сумки, и ответ Алисы утонул в шуме.

— Хорошо, Алиса, я прочту всё, о чём ты напишешь. Всем творческих успехов! До свидания!

29.10.2005.Суббота.

Накануне приснилась мама в белоснежной длинной рубахе: сидя у окна, она что-то вышивала на пяльцах… Ты не простудишься? — спросила я. Нет, — ответила мама, — а вот ты можешь.

Ну вот, разболеваюсь…

Приехали после занятий, мне сразу захотелось лечь, даже обедать не стала. В глазах Егора озабоченность, поддерживает меня, словно я вот-вот могу упасть… Это так забавно и трогательно!

Андрей более сдержан, но тоже заботлив. Принёс мне в ложке три маленьких шарика:

— Положите под язык и прилягте на час-два, пока не захочется подняться.

Проспала почти два часа. Спустилась в столовую — захотелось пить. В гостиной Андрей с Егором смотрели какой-то фильм. Егор сразу подскочил ко мне:

— Ну, как вы, Марина?… Вам уже лучше?

Андрей улыбнулся.

— Пить захотелось, — сказала я.

Егор усадил меня на диван и ринулся в столовую.

— Вам чего: сока, воды, кофе?… — Кричал он оттуда, гремя дверцами и звеня стаканами.

— Марине лучше всего выпить сейчас простой воды с лимонным соком, — сказал Андрей.

Егор вылетел в гостиную.

— Энди, тормозни фильм, а?… Я только сок выжму… — и снова улетел.

На экране замер Бред Питт на фоне Тибетских гор.

Егор принёс мне стакан, обёрнутый салфеткой. Я выпила воду залпом, он даже не успел усесться на диван.

— Ого… ничего себе! — Удивился Егор.

Андрей засмеялся:

— Отлично. Принеси ещё, пожалуйста.

— Пожалуйста, — добавила я.

Егор отсутствовал чуть дольше. Он вернулся со стеклянным кувшином, в нём была вода с характерной желтовато-молочной мутноватостью, а на бортике красовалась лимонный кружок, как это принято при сервировке коктейлей.

Я выпила ещё один стакан и пристроилась на диване поудобнее. Андрей спросил:

— Марина, может, вы с начала хотите?