Мужчины и женщина

— Ну?! — Парень выразил готовность приступить к делу прямо сейчас.

Андрей вопросительно посмотрел на меня. Я ждала его рассказа не меньше Егора.

Андрей говорил долго и интересно. И очень доходчиво. Не только мне, но и Егору всё было понятно — он задавал вопросы настолько по сути, что я порой удивлялась его погружённости в тему.

— А сейчас может появиться Будда? — спросил Егор, когда разговор о нашей связи со Вселенной пошёл на убыль.

— Может, — ответил Андрей, — конечно, может. Каждый человек в потенциале Будда. Или — Иисус. Так же, как не все осознают свою связь со всем мирозданием… не все ощущают эту самую пуповину, точно так же не все понимают своих возможностей.

— А я смогу стать Буддой?… Или Иисусом? — Совершенно серьёзно спросил Егор.

Андрей улыбнулся и опустил голову, собираясь с ответом.

Мальчишка смотрел на него, едва ли не открыв рот, на лице застыло напряжённое ожидание.

— Вопрос в том, — начал Андрей, — нужно ли тебе ими становиться…

— Ну как!.. Разве плохо быть Буддой! — Удивился, даже возмутился Егор.

— Хорошо и плохо — понятия относительные. Ты понимаешь это?

— Неа…

И Андрей принялся объяснять, что нет абсолютных значений «плохо» и «хорошо», что то, что хорошо для одного, может быть ужасно для другого, и наоборот, что в мироздании всё уравновешено и гармонично, в нём нет ничего случайного или ненужного, лишнего. «Зло» и «добро» — лишь ярлыки, которые люди раздали тем или иным явлениям в соответствии со своими ограниченными понятиями. Вселенная же сотворена из любви и света…

— Я тоже в детстве так думал… — Очень серьёзно сказал Егор. — А потом оказалось, что люди воюют и убивают друг друга. Почему?

— Потому что другие люди научили их тому, что мир поделён на «правильно» и «неправильно». И каждый думает, что он отстаивает единственную возможную правду.

— Так почему же им никто не объяснит!? — Чуть не задохнулся от откровения Егор.

Стало больно внутри… Так знакомо безысходно-больно.

Я смотрела на Андрея. На его лице за обычной едва заметной улыбкой скрывались те же чувства — я это увидела.

Как объяснить парню то, что мы уже объяснили себе ценой разочарований и потерь, ценой прожитого, ценой вот этой боли?…

Ведь так всё просто: а вдруг те люди, которые бомбят джунгли, не знают, что от этих бомб гибнут люди, такие же вот дети, как я? Нужно им только сказать об этом, и они тут же прекратят!.. Так думала я, когда ребёнком слышала об ужасах войны во Вьетнаме.

Позже, изучая в школе историю, состоящую из одних походов и ристалищ — будь то делёж земли, или противостояние разных идеологий — я изнывала от желания и невозможности придумать такие слова, которые объяснили бы человечеству сразу и навсегда столь очевидное: насколько глупы и безрезультатны, ужасны, гибельны для всех — и для победителей в не меньшей степени — ведущиеся на земле войны!..

А ещё позже я узнала, что приходил на землю человек, говоривший те слова, которые я не смогла придумать. Но мало того, что его убили те, кому не нравилось, что он говорил! Другие, которым понравились его речи, тоже стали убивать друг друга — потому что, как одним казалось, не все верно его поняли…

Всё, что я знала сейчас, это то, что мир наш таков, каков он есть — несовершенный, тёмный, дикий. По сравнению с теми мирами, о которых говорили и говорят их посланники, мы находимся в зачаточной фазе своего духовного развития. Даже научно-техническая продвинутость кажется значительной лишь если обернуться на сто лет назад, и отражает работу и развитие мысли, но не духа.

Но почему мир таков, несмотря на залежи мудрости, невзирая на трагические уроки всей истории существования человека на земле?! Почему?… Исчерпывающего ответа у меня не было.

— Ты думаешь, людям не объясняли этого? — Андрей поднял глаза на Егора.

— Так что ж тогда… почему же тогда всё продолжается?! — Парень недоумевал.

— Потому что людьми правит страх. Вместо того чтобы освободиться от страха, люди боятся всё больше и больше. Они воспитывают своих детей, уча их бояться всего на свете…

Да! Это я тоже усвоила, благодаря Элке: мир поделён людьми на «плохо» и «хорошо», на «добро» и «зло» только из страха. Лишь две силы есть в мире: страх и любовь. Две взаимоисключающие силы. Там, где царит любовь, страху нет места. Но там, где есть страх, не может быть любви. Во всяком случае, той любви, которая есть Любовь, а не той, за которую так часто мы принимаем тот же страх: страх остаться в одиночестве, страх оказаться «хуже других»…

Помню, в школьные годы мы, девчонки, обменивались своими «дневниками», в которые записывали всё, что касалось — конечно же! — любви: стихи и песни, фразы великих и безвестных авторов всё о ней же, о любви. Сколько их в мире — определений любви! Едва ли не у каждого — своё. И говорит это не о многообразии взглядов и мнений, а о несовершенстве нашем.