Мужчины на моей кушетке

Благодаря фантазии Чарлз был теперь способен контролировать то, что прежде не поддавалось контролю. Чарлз эротизировал свою боль : стыд мгновенно преобразовывался в генитальную реакцию, минуя любую сознательную переработку. Это своего рода ментальная победа, триумф вымысла, избавляющего человека от боли и ведущего к торжеству удовольствия. И каждый раз, когда он увенчивал себя оргазмом, эта ментальная связь укреплялась в его мозгу, создавая неразрывные узы между неверностью и эрекцией.

Он увлекался ролевой игрой не ради удовольствия. Он был пойман в ловушку боли.

Я задумалась о том, насколько часто встречается такое явление, а потом вспомнила, как читала рассказ бывшей «девушки по вызову», которая писала, что одним из наиболее частых требований клиентов было заново разыгрывать их прежние травмы. Бедняга Чарлз, его эротический шаблон оказался вытатуированным у него на душе! И как же мне его вывести?

Мы составили план проработки этой травмы. Я предложила попробовать переобусловить пусковую схему его желания. Переговорила с Келли и заручилась ее согласием на кратковременное прекращение сексуальных контактов с Чарлзом – это должно было стать частью его лечения.

Его домашнее задание заключалось в том, чтобы исследовать иные мысли, образы и фантазии, которые могли заставить его возбудиться – хотя бы чуть-чуть – и начать мастурбировать. Я хотела создать новые ассоциации в его мозгу.

Келли была рада поддержать нас, и Чарлз смог успешно выполнить несколько упражнений, но столкнулся с трудностями на следующем шаге, когда я попросила его ввести в эти фантазии Келли.

– Что произошло, когда вы попытались мастурбировать на фантазии о Келли?

– Ничего. Бесчувственность. Не смог даже сохранить эрекцию.

– Так, ладно, что-то вас блокирует. В настоящий момент между вами есть какие-нибудь проблемы?

– Мы с Келли не занимаемся сексом, как вы и велели. Мы проводим меньше времени вместе. Она последнее время много встречается с друзьями, и я… ревную.

Я попросила Чарлза описать, чем заканчиваются его страхи.

– Я задаю ей вопросы, где она и с кем.

– И как вы думаете, что с ней происходит?

– Не знаю. Я становлюсь параноиком.

– Появление иррациональных чувств и мыслей – это нормально. Давайте-ка их рассмотрим.

– Я боюсь, что она разговаривает с другими мужчинами, флиртует, даже изменяет.

– Это вас возбуждает?

– Вообще-то нет…

– Отлично! Это уже прогресс.

Чарлз теперь прочувствовал свои чувства, вместо того чтобы конвертировать их в эротическую фантазию. Но мой комплимент пропал втуне. Терапия начала вытягивать из него страхи, а из-за того что Келли стала отдаляться, психика Чарлза трещала по швам. Думая о Келли, уехавшей из города, больше всего он боялся того, что она встречается с другим мужчиной.

Я решила, что надо поработать с Чарлзом над умением выговариваться в трудные моменты, когда его одолевает страх. Я предложила ему внутренний диалог: «Все мы переживаем неуверенность, да, это дискомфортное чувство, но я не обязан на него реагировать. Подумаешь, большое дело, это пройдет, реальность состоит в том, что…»

Вместо того чтобы сосредоточиться и успокоиться, Чарлз смотрел на меня так, будто вот-вот влепит мне пощечину. Лицо его покраснело, лоб пошел морщинами, и он просто молча уставился на меня, будто говоря: «Я в панике – и это все, что у тебя для меня нашлось?! Пара шаблонных фраз? Кретинская открыточка для самого себя?»

Он был прав. Чарлз вскрыл эмоциональный гейзер, который подспудно кипел в нем в течение последних восьми лет, и пара банальностей его бы не спасла. Что делать дальше, как справляться с яростью этой обжигающей тревожности – вот была истинная задача.

* * *

Келли попросила меня об индивидуальном сеансе. Прошло некоторое время с тех пор, как мы виделись, я недоумевала, почему она стала отстраняться от Чарлза, и гадала, планирует ли она по-прежнему выйти за него замуж. Келли была расстроена переменой в поведении Чарлза. Он начал делать то, что никогда не делал прежде (мало того, она вообще не представляла, что он на это способен) – заглядываться на других женщин.

«О нет! – подумала я. – Что же он творит!»

Келли влекло к Чарлзу, потому что он казался ей безопасным вариантом – не красавец, зато верный мужчина, который «должен» чувствовать себя счастливчиком рядом с ней и поэтому будет неизменно почитать и обожать ее. Именно это она получала до сих пор, и это был ее способ контролировать собственные тревоги, связанные с любовью. Теперь же Келли чувствовала себя неуверенно – так же как когда встречалась с красавцами и донжуанами. Она была невероятно возмущена.