Мужчины не ее жизни

Марион была права. Миссис Вон еще не закончила процедуру одевания или, возможно, не завершила точно выверенный этап раздевания, которое вполне могла предпринять, чтобы выглядеть соблазнительной для Теда. Волосы у нее были влажные и гладкие, а верхняя губа напомажена наспех; в одном уголке рта остался след крема для удаления волос, который она в спешке неудачно стерла с лица, так что она напоминала клоуна, улыбающегося одной стороной лица. Выбор халата тоже свидетельствовал о том, что миссис Вон спешила: она стояла в дверях в белом махровом одеянии, походившем на гигантское, несуразное полотенце. Возможно, это был халат ее мужа, потому что он висел ниже ее худых щиколоток, и одна его пола волочилась по порогу. Она стояла босиком. Влажный лак для ногтей на крупных пальцах ее правой ноги был смазан, отчего возникало впечатление, будто она порезалась и ранка кровоточит.

— В чем дело? — спросила миссис Вон. Потом она кинула взгляд за спину Эдди на машину Теда. Прежде чем Эдди успел ответить, она спросила: — Где он? Он что — не придет? Что случилось?

— Он не смог, — сообщил ей Эдди, — но он просил меня передать вам… вот это. — На ветру он не отваживался отдать ей рисунки, продолжая неловко прижимать их к груди.

— Не смог? — повторила она. — Что это означает?

— Не знаю, — солгал Эдди. — Но тут вот все эти рисунки… Можно я положу их куда-нибудь? — умоляющим голосом сказал он.

— Какие рисунки? Ах… рисунки! А-а… — сказала миссис Вон, словно кто-то ударил ее в живот.

Она шагнула назад, наступив на длинный белый халат, и чуть не упала. Эдди последовал за ней внутрь, чувствуя себя ее палачом. В полированном мраморном полу отражалась люстра; вдалеке, за открытыми двойными дверями, виднелась вторая люстра — над обеденным столом. Дом напоминал художественный музей, а столовая вдалеке была огромна, как банкетный зал. Эдди прошествовал (ему показалось, что он прошел целую милю) до стола, положил на него рисунки и, лишь повернувшись, понял, что миссис Вон следовала за ним вплотную и безмолвно, как тень. Увидев верхний рисунок — один из тех, на которых миссис Вон была изображена с сыном, — она вздохнула.

— Он отдает их мне! — воскликнула она. — Ему они не нужны?

— Не знаю, — сказал страдающий Эдди.

Миссис Вон принялась быстро листать рисунки, пока не дошла до первого ню, после чего перевернула кипу и взяла последний рисунок из-под низа, который теперь стал верхом. Эдди начал отступать к двери — он видел последний рисунок.

— А-а… — сказала миссис Вон, словно ее ударили снова. — А когда он придет? — задала она вопрос в спину Эдди. — Он ведь придет в пятницу, да? В пятницу у меня для него весь день свободен — он знает: у меня свободен целый день. Он знает!

Эдди старался не останавливаться. Он слышал шаги ее босых ног по мраморному полу — она стремглав бежала за ним. Она догнала его под большим канделябром.

— Стой! — прокричала она. — Он придет в пятницу?

— Я не знаю, — повторил Эдди, отступая к двери.

Ветер попытался задержать его внутри.

— Нет, ты знаешь, знаешь! — завопила миссис Вон. — Скажи мне!

Она вышла за ним на улицу, но ветер чуть не сбил ее с ног. Полы ее халата распахнулись, она с трудом снова запахнула их. У Эдди на всю жизнь сохранилось в памяти это видение, словно для того, чтобы напоминать ему о худшей разновидности наготы — абсолютно отталкивающий вид отвислых грудей миссис Вон и темный треугольник ее спутанных лобковых волос.

— Стой! — крикнула она еще раз, но острые камни дорожки не позволили ей пуститься за Эдди до машины.

Она нагнулась, сгребла рукой горсть камушков и швырнула их в Эдди. Большинство из них попали в машину.

— Он показывал тебе эти рисунки? Ты видел их? Черт бы тебя драл — ты видел их, видел? — прокричала она.

— Нет, — солгал Эдди.

Миссис Вон наклонилась, чтобы схватить еще горсть камушков, но порыв ветра чуть не сбил ее с ног. Входная дверь захлопнулась, произведя звук, похожий на пушечный выстрел.

— Боже мой! Мне теперь не попасть внутрь! — сказала она Эдди.

— А разве тут нет другой, незапертой двери? — спросил он. (В особняке должно было быть не меньше дюжины дверей!)

— Я думала, сейчас приедет Тед. Он просит, чтобы все двери были заперты, — сказала миссис Вон.

— А вы не прячете где-нибудь ключи на всякий пожарный случай? — спросил Эдди.

— Садовника я отправила домой. Тед не любит, когда тут шляется садовник, — сказала миссис Вон. — Такой ключ есть у садовника.

— А вы не можете позвонить садовнику?

— Где я возьму телефон? — прокричала миссис Вон. — Тебе придется пробраться внутрь.

— Мне? — спросил шестнадцатилетний мальчишка.

— Но ты ведь знаешь, как это делается? — спросила маленькая темноволосая женщина. — Я-то ничего такого не знаю! — взвыла она.