— Неужели? — запинаясь, лепечу я. Что он тут делает? Неужели это тот же самый человек, который вчера не обращал на меня никакого внимания? — Здесь одна неточность. Помнится, Хамфри в этом фильме сказал: «Если ты не сядешь на этот самолет, то наверняка пожалеешь об этом». Он пытался убедить Ингрид Бергман уехать.
— Это лишь один из вариантов интерпретации, — отвечает Кевин.
— А каков твой вариант?
— Втайне он хотел, чтобы она осталась. Но его слишком укачало в лодке, чтобы он мог сказать об этом прямо.
— Я не помню никаких лодок в «Касабланке».
— Отлично. Может быть, вчерашнюю сцену в лодке ты тоже забыла?
— Вряд ли, — говорю я. — Но ты вел себя так, будто меня нет. И потом, ты был поглощен Анджелиной Джоли.
— Ты так думаешь? В Голливуде это называют пробы, — отзывается Кевин. — Мне позвонили и предложили поработать фотографом на подводных съемках в ее будущем фильме. Но сотрудничать с Анджелиной хотят все. Вчера мы отправились вместе поплавать, чтобы сделать несколько снимков и посмотреть, сочтет ли она меня подходящим.
— И как?
— Подхожу. Хорошая работа. Если ты имеешь в виду это.
— Я ничего не имею в виду. Какое мне дело?
— Я бы хотел, чтобы это было твоим делом, — искренне говорит Кевин. — Я провел эти выходные в полной уверенности, что ты меня отшила и больше не хочешь видеть. То, что ты сказала вчера, значило очень много. А сегодня утром я понял, что очень хочу встретиться с тобой, прежде чем ты уедешь.
Не знаю, что сказать.
— Хорошо, что ты здесь, — смягчаюсь я и добавляю: — Я так и не поняла, что там было у вас с Анджелиной. Но я рада, что ты получил работу.
— Очевидно, ее подкупил мой магнетизм. Интересно, не подействует ли он и на тебя?
— Ты ведь этого не говорил, да? — хихикаю я. Шутка слегка банальная, но я вынуждена признать, что и впрямь ощущаю влияние его силового поля. — Так что давай воздействуй!
— Самое лучшее свойство магнита — то, что он притягивает. — Кевин обнимает меня, запрокидывает, крепко прижимает к себе и целует. Когда я обретаю равновесие и начинаю дышать ровнее, щеки мои горят. Но это только начало. Мы стоим на взлетном поле и целуемся, пока мимо не проезжает пикап и не обдает нас облаком пыли…
— Эй, Кевин, потерпи до дома! — хохочет парень, высовываясь из кабины.
— Отвали, Дэйв. Ты просто ревнуешь, — отмахивается от него Кевин.
Дэйв дважды сигналит и катит дальше.
Кевин поворачивается ко мне.
— А старина Дэйв подал неплохую идею. Поехали ко мне. Посмотрим «Касабланку».
Я натягиваю ему шляпу на глаза.
— Вот это предложение. Не нужно столько энергии, чтобы удержать меня здесь. Мой рейс еще завтра!
— Отлично, в таком случае я похищаю тебя на двадцать четыре часа!
В уговорах я не нуждаюсь. Я забираюсь в старый автомобиль с откидным верхом, и мы катим по полдневной жаре через весь остров, рассказывая друг другу свои истории. Кевин приехал на Виргин-Горда много лет назад, думая заниматься подводным плаванием исключительно в свое удовольствие. В конце концов он сообразил, что может извлекать выгоду из своего хобби. Когда местные производители рома вознамерились произвести в рекламных целях подводную съемку, Кевин поступил к ним на работу, доказав, что может одновременно дышать и щелкать аппаратом. Так родилась звезда — или по крайней мере появился заработок.
— С тех пор мне несколько раз доводилось сотрудничать с голливудской командой, но не то чтобы это было сплошное удовольствие. После «Водного мира» продюсеров уже не уговоришь заснять вращение воды в унитазе. И потому я перешел в сферу услуг.
— И кого ты обслуживаешь?
— Туристов. Людям нравится видео, на котором запечатлены они сами под водой. А главное, последний писк моды — свадьбы. Это и в самом деле укрепило мой бизнес. Ты удивишься, но столько людей приезжает на острова, чтобы обвенчаться под водой!
— Я бы удивилась, — отвечаю я, задумавшись над тем, предусмотрен ли отстегиваемый шлейф для белого кружевного гидрокостюма от Веры Вонг. И как сделать купальники для подружек невесты с талией в стиле ампир? А потом я ступаю на довольно-таки опасную тропу и спрашиваю: — А сам ты никогда не был женат? Ни разу?
Кевин резко сворачивает, чтобы не задавить выбежавшего на дорогу кролика. Или — чтобы избежать ответа.
— Я ждал, когда ты вернешься, — говорит он, снова обретая контроль над машиной и над собой.
— Чепуха.
— Ты права. — Кевин смеется. — Дело в том, что я так и не встретил правильной женщины.
Он переводит взгляд с дороги на меня, чтобы проверить, проглотила ли я наживку. Я с сомнением качаю головой; Кевин ухмыляется:
— А что, если мне нравится быть самому себе хозяином?
— Это ближе к истине, — отвечаю я. — Теперь, наверное, ты начнешь объяснять, как тебе тяжело. И жаловаться, что ты страдаешь от синдрома Питера Пэна.
— Неплохо, — говорит Кевин, явно впечатленный. — У тебя то же самое?