МУЖИК. ИСТОРИЯ ТОГО ЧУВАКА ИЗ ANTHRAX

«Ну тогда я не буду ни с ней, ни без нее!» — огрызнулся я в ответ. Мы вернулись на вечеринку, и спустя два дня она позвонила мне и выдала фразу в духе «может нам лучше попробовать встречаться с кем-то другим». Тогда мне было плевать. Все, что я хотел, это играть музыку.

И хотя это никак не было связано с этим неудачным опытом, но моя первая группа Four-X, была названа в честь презерватива. Мы просто выбросили «e» и добавили дефис, чтобы на нас не подали в суд. Группа состояла из меня и парочки моих друзей: Дейв Вайс, которого я знал по району, стучал на ударных. Пол Кан играл на басу и Нил Стопол на вокале и гитаре. Нил был одним из первых, кого я встретил после того, как мои родители расстались, и мы с братом вернулись обратно в Бей Террес. Подружились мы сразу. Four-X выступили на конкурсе талантов в бейсайдской средней школе. Тогда мы играли только кавера, но я считал, что мы очень хороши. Это было весело, и мы хорошо играли. Но Four-X долго не продержалась, потому что нам не хватало понимания. Я считал Дейва отличным барабанщиком. Я до сих пор дружу с Нилом, но, честно говоря, мне было не очень комфортно с ним, и я думаю, он тоже это чувствовал. Так было до встречи с Денни Лилкером, который был на год меня старше. Вот тогда частицы пазла начали складываться в Anthrax.

Дэнни был высоким худощавым парнем с кудрявыми волосами, которые он специально отращивал. Он постоянно носил рок и метал футболки и казался парнем, с которым я смогу найти общий язык. В школе у него была кликуха Бетховен, потому что у него были идеальные ноты, и он мог сыграть все, что угодно. Не успел он услышать что-нибудь, как тут же играл, вне зависимости от жанра. Я познакомился с ним в 1979-ом, когда учился в младших классах, а он учился в десятом классе, и мы участвовали в проекте продленки Син Бэнд. Эта группа актеров рисовала скетчи и пела, а мы играли музыку как группа сопровождения. Это была та музыка, которую можно услышать в бродвейских мюзиклах, и я всегда терпеть не мог эту «шляпу», но благодаря ей я смог выступить перед зрителями.

Я узнал, что Денни живет всего в паре кварталов от меня, и каждый день шел мимо его дома по дороге в школу, заходил за ним, и мы шли в школу вместе. Мы начали вместе зависать и стали очень хорошими друзьями. Однажды мы заговорили о наших семьях, и оказалось, что у него тоже все было наперекосяк в жизни. Его сестра была заядлой наркоманкой. Один раз она ширнулась в фургоне прямо у меня на глазах. Увидев это, я чуть в штаны не наложил. Я сказал себе: «О, Боже, я слыхал об этом только по ящику». Денни воспринял это спокойно. Было видно, как это расстроило его, но он не хотел вмешиваться. У нас обоих были другие приоритеты в жизни.

В то время он играл в группе под названием White Heat, которая выступала с концертами в Манхэттене, включая Грейт Гилдерсливс, и они играли только свои вещи. Я трепетал перед ними и завидовал им. Их гитарист Питер Зиццо был первым парнем из тех, кого я знал, кто умел лабать все соляки Ван Хален. Он был шреддером и имел в распоряжении оборудование, о котором я мог только мечтать: гитара Шарвел, убойный усилок Маршалл. Я тащился вместе с Денни на их репетиции как преданный групи. Марко Шухан, вокалист White Heat, был высоким чуваком с длинными волосами и жил в Манхэттене. Для меня это была мечта. О, Боже! Свалить из Квинса и переехать в реальный город. У меня даже мыслей не было, как этого добиться. Даже в то время город был очень дорогим удовольствием. Чтобы играть в группе и жить там, тебе нужно было иметь контракт на выступления и запись. Все это пока мне и не снилось. Я только хотел собрать классную группу.

White Heat не были классными, но у них были кой-какие хорошие песни и они умели заводить толпу, даже в городе. Каждый день, когда мы шли в школу, я говорил Денни: «Эй, когда White Heat распадутся, мы вместе создадим свою группу». Он смеялся, и мы продолжали идти. Еще до того, как у нас с Денни появилась группа, у нас было готово название для нее. Он узнал о бактериальном заболевании «сибирская язва» на естествознании, и однажды он повернулся ко мне и сказал: «Ты когда-нибудь слышал о сибирской язве?» И я ответил: «Нет, что это? Звучит клево».

Так и появилось Anthrax. Я говорил ему: «Когда распадутся White Heat, мы создадим группу Anthrax». Тогда никто не знал, что террористы в конечном итоге станут использовать ее для начала биологической войны. Мало кто вообще знал, что это инфекционное заболевание, которое обычно поражает диких животных. Оно просто звучало в духе метала. Денни бывало отвечал: «Мы не распадаемся. О чем ты? Мы только что записали очередное демо и выступаем с шоу». А я ему: «Да, как скажешь, но если вы развалитесь, мы с тобой создадим группу и будем колесить по миру с гастролями».