Мужские игры

Анна все отступала и отступала, и Евгений Ильич с ужасом увидел в нескольких десятках сантиметров от ее затылка горизонтально укрепленную балку. Балка была рассчитана на людей с нормальным ростом, но Аня непременно заденет ее головой, если не пригнется. Девушка неотвратимо приближалась к проклятой балке, и Парыгин готов был заорать во весь голос, чтобы предупредить ее, но тут же одергивал себя: зачем? Все идет так, как и должно идти. Петр хочет убить шантажистку, не ведая, что тем самым дает повод для еще более серьезного шантажа. Если ему удастся справиться с Анной, то придется платить. Если верх одержит девушка, то придется довольствоваться той суммой, которая у Петра есть с собой, а это уже хуже.

Парыгин искренне хотел, чтобы Анна осталась жива. Но при этом достать деньги для Лолиты он хотел еще больше. А в сложившейся ситуации осуществление одного желания исключало выполнение другого. И ему приходилось выбирать.

До балки осталось всего несколько сантиметров. Парыгин замер, напрягая глаза. Вот Анна сделала еще один шаг назад, совсем маленький шажок… Она двигалась медленно и аккуратно, поэтому не ударилась затылком, а всего лишь задела балку головой, но этого было достаточно, чтобы заставить ее переключить внимание и обернуться на неведомо откуда взявшуюся преграду. Петр момента не упустил, мгновенный бросок вперед – и вот уже они оба катаются по бетонному перекрытию. Край площадки совсем близко от них, и может быть, уже совсем скоро все кончится…

Но нет, гибкая и сильная, Анна сумела вырваться и вскочить на ноги. Она уже не убегала от мужчины, а пыталась напасть сама. Сейчас она мало напоминала играющую спортсменку, а больше походила на рязъяренную огромную кошку, которая доверчиво приблизилась к чьей-то ласково протянутой руке, но, получив болезненный удар, готовится выцарапать глаза и вцепиться когтями в лицо или загривок. Одно обманное движение, второе – и вот ей удалось схватить Петра сзади за волосы, а предплечьем другой руки зажать ему шею в «замок». Весил Петр Михайлович, надо думать, немало, килограммов восемьдесят, но Парыгин хорошо помнил, какая нечеловеческая сила просыпается в Анне, когда девушка в ярости. Петр упирался изо всех сил, но тем не менее постепенно оказывался все ближе к краю. Евгению Ильичу было видно, что он пытается вцепиться ногтями в кожу рук Анны, и мысленно усмехнулся. Какие там у мужиков ногти, одно наименование. А даже если бы и были, Аня сейчас почти не чувствует боли, это уже проверено опытом.

Эмоции сменялись в душе Парыгина с калейдоскопической быстротой. Ему нужны деньги. Но ему так жалко Аню. Она, похоже, одерживает верх, сейчас она сбросит Петра с двенадцатого этажа. А как же деньги? Нет, кажется, Петру удается отстоять свои позиции, они снова двигаются к центру площадки. Неужели Аня слабеет? Может быть, вызванного яростью прилива сил хватает ненадолго? Если так, то еще немного – и Петр с ней справится. Тогда деньги точно будут. Но уже не будет Ани…

Внезапно Евгений услышал шум машин, который заставил его насторожиться. Вообще автомобили по этой улице проезжали, хотя и немного их было, но за то время, что Парыгин тут находится, штук десять прошелестело шинами. А эти новые машины и не думали проезжать мимо. Они тормозили. И было их, судя по звукам, никак не меньше трех.

Дальше события стали развиваться стремительно, и Парыгин уже не то что не мог контролировать их, но даже не успевал осознавать. Он не мог видеть ни сами машины, ни то, что происходит около них, потому что не мог отвести камеру от двух фигур на двенадцатом этаже недостроенного дома. В любое мгновение могло произойти то главное, ради чего он, Евгений Ильич, стоит здесь, в этом темном подъезде незаселенного дома, так что для оценки ситуации приходилось полагаться только на слух. Захлопали дверцы, послышались мужские голоса.

– Где она?

– Должна быть наверху. С ней какой-то мужчина.

– Что они там делают?

– А я почем знаю? Темень-то здесь… Я только видел, как она пошла на стройку, а потом туда еще клиент прибыл, вот и все. Обратно не выходили.

– Трахаются, что ли?

– Все может быть. Но уж точно, что не водку пьют. Голосов вообще не слышно.

– Но это точно она?

– Да точно, точно! Рост под два метра, ее ж за версту видно, она всех на голову выше. И лицо как на фотографии, нос длинный, прическа такая же.

– Как же ты лицо разглядел в такой темноте?

– Так я ее засек, когда она из машины выходила, это было прямо возле магазина, там света много. С ней, кстати, мужик был.

– А на стройку одна пошла?

– Одна. Он, видно, где-то поблизости ее ждет. Сообщник, что ли?

– Наверное. Найдем, если ждет, никуда не денется. Ну что там, ребята, готово?