Мужские игры

- За что? За что надо-то?! За то, что пацаны книжки печатали? Да и не антисоветские даже. Просто неиздававшиеся - Зайцев, Платонов, Набоков, и подкалымливали? Да ты и теперь-то этих фамилий не упомнишь. И за это всей громадой навалились. Не бо-бо по земле-то после этого ходить?

- Использовалась множительная аппаратура, что было запрещено.

- Да вот они, ксероксы твои! На всех углах! - Жукович хлопнул по ксероксу лапищей.

- Э-э, мужики, брэк! - попытался вмешаться Астахов. Ситуация становилась неуправляемой, но Забелин медлил вмешиваться, заинтригованный происходящим. История уголовного преследования в восьмидесятых годах комитетом госбезопасности молодежной группы диссидентов широко освещалась по Би-би-си. Всё их диссидентство заключалось в том, что студенты размножали на ксероксах и продавали произведения писателей - эмигрантов. Теперь преследуемый и преследователь нежданно встретились. - Ну, хорошо, - кричал, брызгая слюной, Жукович. - Нас, отсидевших, исключенных, ты уж списал. Но Женька? Жека Карасев? Пацан семнадцатилетний, что из окна выбросился? Он-то по ночам не приходит?! - Прежде всего, Жукович, у меня крепкий сон. А насчет Карасева - не я, вы друг друга при первом рыке закладывать наперегонки бросились. Диссиденты малохольные. И не рыке даже. Так - цыкнули.

- Так пацаны были! А тут - всей махиной!

- Кто единожды сдал, всю жизнь сдавать будет.

- Да не тебе, жандармюга!..

Но Подлесный уже сделал четкий поворот на девяносто градусов и оказался стоящим строго напротив Забелина.

- Сожалею, Алексей Павлович. В свете вновь открывшихся, так сказать, обстоятельств...

- Садитесь! И ты, Олег, сядь. - Забелин принял решение. - Словом, так! Выражаясь высоким штилем, мы здесь садимся в одну лодку. Не будет в ней ни опричников, ни жертв режима. Все в одном интересе, и все равные. Один я равней. И при первой следующей склоке виновного без разборок выкину за борт.

Он заметил новый нарождающийся всплеск Жуковича.

- Впрочем, пока еще каждый волен выйти вон.

Подождал, как бы припечатывая вспыхнувшие страсти.

- Нет желающих? Тогда поплыли. Слушай диспозицию.

Наступила тишина - не отошедшие еще от важности принятого, импульсивного отчасти решения люди жаждали убедиться в его правильности.

- Каждый из вас с сегодняшнего дня сотрудник финансовой компании "Ликсон". Кто-нибудь помнит такую?

- Два года назад вы на нее для банка этот особняк откупили, - безошибочно припомнил Астахов. В этом усталом внешне, с обвисшими от постоянных приступов радикулита усами стареющем богатыре сохранялись не только удивительная память, но, что куда поразительней, - диковинная смесь мудрости много пожившего и много страдавшего человека с юношеской увлеченностью жизнью и - профессией.

Романтическая смесь эта давала удивительные практические результаты - любое претендовавшее на кредит предприятие, финансовое положение которого проверял мягкий, неспешно-благожелательный "лапочка" Астахов, через короткое время, к отчаянию его хитромудрых владельцев, оказывалось непристойно-прозрачным, словно сорокалетняя молодящаяся кокетка, обнажившаяся перед совращаемым юнцом при внезапно вспыхнувшем свете.

- Наш теперь это особнячок. Банк нам его уступает, отпускает, можно сказать, в свободное плавание, - к оживленной радости сидящих, объявил Забелин. - Яна, - нажал он на кнопку селектора, - ты в курсе распоряжения по банку?.. Да, да. Обеспечь, чтоб завтра посторонние съехали... Теперь о главном. - Он почувствовал себя фокусником, вытаскивающим из рукава все новые сюрпризы. - Объявляю стратегическую задачу - овладение контрольным пакетом акций крупного московского НИИ. Получив пакет, пакуем, чистим менеджмент и перепродаем крупному инвестору. Вот такая нехитрая идейка. Прошу высказываться.

Оживление спало, сидящие принялись переглядываться с кислыми лицами.

- И... такой инвестор есть? - Вопрос этот был общим.

- Будем говорить так - просматривается. Речь идет о ВНИИ "Информтехнология".

- Это ж внутри Садового кольца. Девятнадцать тысяч квадратов площадей, - первым, как обычно, припомнил Астахов.

- Миллионов пятнадцать зеленых денег, - без энтузиазма прикинул Дерясин.

- К тому же весь напичкан оптико-волоконными сетями. Это оборонка, - безжалостно уточнил Забелин.

- Тогда не меньше двадцати. - Дерясин обреченно скорректировал цифру. - Как же ее взять-то без финансирования?

- Вот ты финансирование и обеспечишь.

- Может, лучше сразу пристрелить, чтоб не мучился? - предложил гуманист Жукович. - Это сколько ж ему придется на паперти простоять.

- С завтрашнего дня, Андрюша, готовь в банк заявку на кредитную линию, - едва скрывая торжество, приказал Забелин. - Конечно, о двадцати миллионах речи нет. Но в восемь обязаны уложиться.

Он оглядел приободрившиеся лица - сквозь пустые мечтания на их глазах проступила вполне перспективная реальность.

- Так на кредитах теперь как бы Баландин, - осторожно напомнил Дерясин.

- Ничего. Упрется - пойдешь к Чугунову. Получать будем траншами. Первый - на один миллион долларов. Еще вопросы?