Мужские игры

- Совсем страну детективами запоганили! Я с ней, как с другом. Мог бы - сам сделал. Сказано же - Петраков твой сливает институт. Всех наших с любовью сли-ва-ет! Между прочим, при твоем содействии. И что на самом деле аморально - остаться чистенькой и дать возможность выкинуть всех на улицу или помочь этому же добытчику не сесть в тюрьму? Потому как если я даже институт и не сумею отбить, но уж на нары - это я ему обеспечу! Прокуратура любит, когда ей доказательства как нарезанные деликатесы преподносят. Посажу! За всех, кого сдаст с твоей помощью!

- Почему на улицу?

- А ты и впрямь решила, будто "Балчуг" за бесценок институт скупает, чтоб науку двигать? Здание ему нужно, на котором заработать можно. А всех остальных живо повыкидывают. И Петраков твой тишайший свой выбор сделал.

- И что ты, наконец, от меня хочешь?

- То единственное, что, кроме тебя, никто не сделает. - Деланное Забелинское безразличие улетучилось. - Петраков должен принести договоры тебе. И он принесет, потому что "Балчугу" тоже позарез нужно их зарегистрировать. Пока не зарегистрируют, не смогут ими голосовать. А в твоем кабинете с ним встретятся мои люди.

- Да ты с ума сбрендил, Забелин!

- Никакого смертоубийства. Самое страшное - отберут и при тебе порвут договоры. А скорее деликатненько предъявят доказательства его хищений и сам все отдаст. Главное, чтобы принес.

- Это всё?

- Почти. Дальше техника. Все эти же договоры перепишем на ваш "Лэнд". Само собой, как ты и хочешь, по цене кредита.

- А если он договоры вернет, то как с тем, что... ну, украл как бы?

- Покрою. Договоры эти - его индульгенция.

Слишком легко и охотно это у него вырвалось. Усмехнувшись, Наталья поднялась, потянулась, демонстрируя все еще изящные очертания.

- Ладно, пойду. Спасибо, Алексей Павлович, за приятную прогулку и за разговор доверительный. А вы, оказывается, гибким стали.

- Это уж как дело потребует. Но запомни: ни об этом, ни о том, что за вами "Возрождение", никто знать не должен, - поспешно, с тревогой удерживая ее, напомнил Забелин.

- А какую мне кличку положим?

- То есть?..

- У агента обязательно должна быть кличка, чтоб его не спалить. Давай так: ты - "бугор", я - "регистр".

- Да полно дурачиться. Постой, куда ты?

- Чао, - Наталья вгляделась в девиц по соседству, что-то в них определила, сделала волнообразное движение сумочкой и, усиленно вращая бедрами, направилась к выходу из сквера.

- Так Макс ничего не знает! - крикнул вслед Забелин. - Договорились?!

Молчание было ему ответом.

"Будем считать, договорились. Тем более ничего другого и не остается".

- Закурить не угостите? - перед Забелиным остановились те самые вслушивавшиеся в их разговор девушки. Они стояли подле него, расставив высокие сапоги, так, что короткие юбки натянулись на бедрах.

- Не заморозите?

- А ты согрей. - Они давно обратили внимание на интересного, в приличном прикиде мужика, и уход его скандальной бабы показался очень кстати.

- Нет, девочки, я сегодня не по этой части, - огорчил их, поднимаясь, Забелин. - Может, как-нибудь в другой раз.

- Будем ждать, - со смехом послышалось из соседней аллеи.

Он присмотрелся: в темнеющем сквере накапливалась жизнь - недавно министр внутренних дел громогласно объявил, что переселит проституток с Тверской на Котельническую набережную. Не дожидаясь официального указания, законопослушные проститутки принялись заблаговременно осваивать новую территорию.

Глава 6

Великая сила случайности

Виктор Николаевич Астахов, все еще не решаясь поверить в удачу, в который раз, в силу привычки к тщательности, прошелся по составленной им компьютерной разграфке. Ошибки не было: только что волею случая он обнаружил документы, не уничтоженные, очевидно, по забывчивости их обладателя. А может, и не по забывчивости? За время знакомства с Александром Борисовичем Петраковым - улыбчивым хозяином этого кабинета - у Астахова составился образ бесконечно петляющего зверя. Кажется, что ни одно предложение в разговоре тот не закончил восклицательным знаком. Зато многоточий было в избытке. Такой человек ничего никогда не выбрасывает. В этом он видит свою силу. Но в этом же, - Астахов еще раз огладил найденную в нижнем ящике стола под пустыми картонными папками пачку векселей, - и его слабость. Приятная, что говорить, оказалась слабость. И дорогая! Вот она, великая сила случайности. Полез искать чистые листы бумаги. А окажись они на столе?