Мужские игры

- Нет, нет, нет! Именно что не после и именно что не письменные. Ведь согласитесь, я ту подоплеку знаю, что, может, и ваш взгляд на предмет, так сказать, описания переменит. Вот в чем штука! А тогда и описание само несколько иначе может повернуться... То есть фактец, он есть. А вот с чем его, простите за каламбурец, съесть, это-то и требует объяснений. А уж последующие, будем говорить, читатели, да мы ли с вами не знаем? Вашу трактовку тиражировать дальше и будут. Как некую, знаете, заданность.

- Вы, Александр Борисович, что-то мне предложить хотите?

- Уж сразу и предложить. - Петраков засмущался. - Просто разговор у нас такой добрый вышел. О мотивации.

- О мотивации?

- Хочется, знаете, чтобы люди друг друга понимали. А того паче - себя. Предположим, нашли вы в моих действиях нарушения.

- Если совсем начистоту, нарушения - это мягко сказано. - Разговор продолжался с полчаса и за это время не продвинулся, так что Астахов начал испытывать раздражение. К тому же, разговаривая, Петраков периодически приоткрывал ящик стола, и Астахов уже почти не сомневался, что в кабинет поздно вечером он вернулся именно за теми самыми бумагами, что жгли внутренний карман астаховского пиджака.

- Да, правы! Был поверхностен. Налоговый кодекс так и не удосужился в текучке беспрерывной почитать, - повинился Петраков.

- Да что налоговый? Пора бы уж и уголовный проштудировать, - не удержался Астахов и тут же перехватил рысий взгляд из-под толстых линз.

- Ну, уж на это-то время тратить! Когда дело дойдет, сами и статью подберут, сами и огласят. Но вот огласят ли? - тут он поднял палец, призывая собеседника быть внимательным. - Я как раз о том же - о мотивации.

- О вашей?

- Можно и о моей. Но это сейчас неконструктивно: когда начинал разгребать здесь, одна была. А теперь...

- Другая.

- Увы! И вашу хочу переменить.

- У меня-то просто. Выявить и максимально объективно описать.

- Хо-хо! - Петраков аж в ладошки похлопал. - Вот как! А я, простите, ученый и в категориях этих точненько разбираюсь. То, о чем вы сейчас, - цель. А если по мотивации... Вы вот, простите, немолодой, не очень, наверное, здоровый человек. Только без обид, ладно?

Астахов согласно кивнул, прекрасно понимая, к чему, непрестанно петляя, ведет разговор финансовый директор.

- Зарплата ваша, будем говорить деликатно, наверняка никудышная. Накоплений тоже негусто. Иначе б не горбатились здесь сутками. А впереди, извините, старость. И вот тут-то как раз к слову о мотивации. Перспектив - никаких. Ну, простите за грубость, замочите вы меня. Подавите, так сказать, принципиальностью. Так?

С удовольствием огорошившего фокусника он присмотрелся к Астахову, который в свою очередь пытался сообразить, до какой степени информирован собеседник. Знает ли он главное: чьи интересы на самом деле представляет "налоговый инспектор".

- Ну, положим, - буркнул он.

- А вот и черта, извините, с два! На самом деле это всего лишь цена вопроса. И информацию, что вы холите, ваш же начальник и сольет. А не он, так его начальник. Потому что, во-первых, вертикаль ваша гнилая, и вы о том знаете. А во-вторых и в-главных, все решит интерпретация. Вот вы, к примеру, аренду нашу неделями прочесывали. В кредитах, векселях рылись.

Астахов вздрогнул, но, по счастью, увлеченный собственными словесными оборотами, Петраков этого не заметил.

- Накопали. Знаю, что по аренде, например, на наличку вышли. И уж, должно быть, в мечтах меня арестованным за взяточничество видите. Так?.. Ан опять же не так. Потому что мои объяснения выслушать не соизволили. А я вам, если спросите, подтвержу: да, брал наличными. Только вы полагаете, что в свой карман, а я вам покажу десяток статей в бюджете, которые иначе, как имея наличку, закрыть невозможно. И задокументировать тоже. То есть нарушение-то останется, куда уж? А мотивация иная. И статьи вашей уголовной как не было.

- Другая найдется.

- Так и я о том. Всё это лишь вопрос оценки, согласования. И согласовать как раз хотелось бы с вами. Для всех полезней. И начальство ваше налоговое беспокоить соблазнами не придется.

- То есть, если я правильно понял...

- Вы правильно поняли. Почти правильно. Потому что словечко это мерзкое, что у вас на языке вертится - взятка, да? - я и знать не знаю. Другое дело - коллективное соавторство.

- Коллективное - чего? - От такого зигзага привычный вроде ко всему Астахов даже поперхнулся.

- Есть у нас, у ученых, форма такая. Один пишет, а другой как бы подправляет, придавая творению некую новизну. А в результате - совместный труд, гонорар.

- И велик гонорар?

- Да уж побольше зарплаты вашей. Полагаю, на десяток тысяч долларов потянуло бы.

- Пора мне. Засиделся. - Астахов взялся за портфель. - Завтра с утра за акт сажусь.

- Так и... время как раз есть поразмыслить. В самом-то деле, Виктор Николаевич, взвесьте. Что впустую такой материалец перемалывать, когда можно с пользой?

- Взаимной?

- Совместной.