Мужские тайны

Встал, улыбнулся, оглянулся,

Окинул взглядом я кресты,

Ну, здравствуй город, я вернулся,

Тебя узнал я. Это ты.

Спокоен разум, дышит тело,

Ведь ночью воздух не такой,

И мне потрогать захотелось,

Его, прохладною рукой.

Я насквозь ночью пропитался,

И если б в дом не торопился,

О, ночь! С тобой бы я остался,

И на тебе тотчас женился.

Устал бродить, назад я топаю,

Луна-сестренка провожает,

А фонари глазами хлопают,

И яркий свет в асфальт сажают.

Не важно

«Всё это – уже не важно!

Просто не важно… Совсем…»

Так было, думаю, с каждым,

А думалось, кажется, всем.

В одно прекрасное утро,

Когда позади боль,

Эти слова перламутром,

Умножили всё на ноль!

«Не важно!» – пароль исцеления,

Через плечо не гляди,

Сзади – только сомнения,

Лучшее всё – впереди!

Детям Кемерово

Не услышанные сказки…

И не сбывшиеся мечты,

Потускневшие разом краски,

Загустели. Глядят с высоты.

Нет, не правильно, невыносимо!

Слышать сводки о детях павших,

Снова горько скорбит Россия,

Об ушедших навечно наших…

Московским сибирякам

Глазами небо пробежав,

Глотнув Москвы из чашки чая,

В кулак эмоции зажав,

«Сибирь приснилась…» – отмечаешь.

Флажками мыслей и мечты,

Сплетением судьбы и воли,

Москвой пока обложен ты,

И этим в сущности доволен.

Глоток Москвы… Но чай остыл…

Сквозь зубы память запиваешь,

"Каким я стал? Каким я был?",

О сне сибирском вспоминаешь…

Край вольный, тёсаный из скал!

Тайгу стихией вод омывший,

Перечеркнул, что ты искал,

Вдали от тишины застывшей.

Вернул туда, за перекаты,

Где снежной пудре равных нет,

А над кедровником мохнатым,

Бруснично-розовый рассвет.

Чай не допит. На вкус и цвет,

Сибирский – все-таки покрепче,

И для души вольготней нет,

Простора! Дышится ей легче!

Случайная встреча

А вы встречались взглядом с такой!?

Когда, как… с утеса прыжок в глубину!

Когда не работает окрик: «Постой!»,

Когда видишь в каждой только одну!

А вы… задыхались от взгляда её?

Когда понимаешь, что ждал его вечность!

Когда, как в кино – ты способен на всё!

На шаг! На поступок! На подвиг беспечный!

А… мучились вы, отпуская её?

Когда обрывались секунды контакта?!

Глаза так просили! Хотели ещё!

Она… удаляется. Занавес акта.

Свобода

Я не сумею описать свободу,

Свобода разной может быть –

Щетиной леса, небосводом,

Дорогой сельскою пылить.

Холодным воздухом, разлукой,

Хрустящим снегом и травой,

И даже запахом и звуком,

А может быть сама собой.

Воспоминанием, надеждой,

Свобода тоже может стать,

Захочет, будет мною прежним,

И тем, о чем я мог мечтать.

А вздумает, дождем прольется,

Созреет ягодой в саду,

И сразу ветром обернется,

Нырнет лягушкою в пруду.

Глотком воды, затяжкой дыма,

Мохнатой елкой, старым пнем,

Разливом звезд, рожденьем сына,

Буханкой хлеба и огнем.

Пчелиным роем вверх несется,

В окно стучится мотыльком,

Буренкой рыжею пасется,

И на лугу растет цветком.

И волдырями от крапивы,

Заполыхает на ногах,

К земле нагнется веткой сливы,

Натрет мозоли на руках.

Закружит хлопья белой вьюгой,

Июльским зноем упадет,

Умчится заячьим испугом,

И колосом тугим взойдет.

Застынет сладким поцелуем,

Медведем наворует меду…

Увы, но как я ни старался,

Не смог я описать свободу.

Золото

Моем-намываем золото…

До мозолей на душе сморщенной,

Сознаём с досадой – жизнь расколота,

На цветное «до», серое – «после».

И наш мир, до боли привычный …

До того, как оступились отчаянно,

Вдруг становится пустым, безразличным,

По безвременью несёт нас неприкаянных.

И добро, если поймём, да покаемся…

Треснувшими губами: «Погрешили, и хватит…»,

Хуже – в ледяной воде так и маемся,

Намываем, что Создатель потратит.

Самородки-поступки: скользкие, тяжелые,

Как свинцовые пули кусаются больно,

С волосами седыми, руками голыми,

Намываем золото, тем и довольны.

Мысли

Мысли буйные, что ж вы точите,

Мне головушку не жалеете?

Что вы лезете? Что пророчите?

Прёте напролом, не робеете!

Сколько ж можно вас? Надоели мне,

Ваши помыслы неуёмные.

Опостылело! Воевать во сне,

И сюрпризы ждать притаённые.

Ой, уйдите прочь! Не до вас сейчас!

Что у памяти там на уме?

Не спокойно тут, и неровен час,

Наизнанку всё вывернет мне.

Что вам надобно? Убирайтесь!

И без вас сны противно глядеть!

В глубину души возвращайтесь,

Постараюсь я вас не задеть.

А коль свиснется, выходите-ка,

Не от люду же прячу я вас,

Посмотрите-ка! Поищите-ка!

В закоулках моих, мне подсказ…

Вестникам истины

Мои забытые гении,

Свет, отрада ночей,

Не одно поколение,

Бескорыстных очей…

Плыли, долго ли, коротко,

До судьбы островка,

Но незыблем был город тот:

«Вы не наши пока …»

И роптали все жители,

Взгляд, задрав в облака:

«К нашей светлой обители,

Их не пустит рука!»

Со смиренностью робкою,

И за всё их простив,

Вы пошли своей тропкою,

Головы опустив.

И слова ваши точные,

«Убивали» в упор,

Речи чёткие, прочные,

Не разрубит топор.

Вы гонимы и прокляты,

Были множество раз,

Имена – в землю втоптаны,

Но услышан ваш глас!

Не всегда миром править злу,

Пусть путь правды тернист,

Превращается всяк в золу,

Кто душою не чист.

Оглянись

Оглянись, пожалуйста, вокруг,

Мир прекрасен, милостив и чист,

Выпусти свое добро из рук,

И к тебе оно вернется, словно лист.

Несомненно, будешь ты ломать,

А потом по-новому всё строить,