Мужской разговор

Заря все шире и шире разводит розовую заводь. Краски свежие, молодые, и от этого как-то веселее делается на душе, ощутимее чувствуется ожидание «боя». А вот и сигнал к атаке. Как бы ни готовился к нему Максимов, зеленая ракета появляется внезапно. Началось! Капитан берет у телефониста трубку. Откашливается — почему-то сразу пересохло в горле, ждет секунду, потом твердым голосом предупреждает командиров взводов:

— К танкам держитесь ближе, к танкам вплотную… Понятно?

Ему хочется отдать еще какое-то распоряжение, но он только приподнимается на носках, нетерпеливым взглядом окидывает всхолмленную местность. Она лежит перед ним, как лежала и до этого — совершенно безучастная к его тревожно-приподнятому настроению. Ей дела нет до того, что сейчас переживает Максимов.

Через несколько минут картина меняется. Алексей видит в бинокль, как по песчаному подъему катятся к высоте изломанные цепи атакующих солдат, вспыхивают и тут же гаснут разрывы снарядов «противника». На левом фланге особенно выделяется фигура офицера. «Басов», — определяет Максимов и решает выдвинуться вперед. Он связывается по радио с командирами взводов, потом просит комбата усилить артиллерийский огонь по второй траншее «противника» и спешит к намеченному месту.

Вот-вот начнется штурм высоты. Внезапно «противник» ставит огневую завесу. Ярко-желтая стена разрывов, колыхаясь и вздрагивая, тянется на несколько десятков метров, окаймляя подступы к опорному пункту. Алексею кажется, что он слышит тяжелое дыхание солдат, прижатых огнем к земле.

В поле зрения попадается Орлов. Он, видимо, как и все, ждет от него, Максимова, команды, распоряжения, чего-то такого, что прервало бы эту тяжелую мертвую паузу.

— Эй, девятая, какого черта бездействуешь! — кричит Басов, находящийся метрах в пятидесяти. Сразу делается легче: вместе они быстро примут правильное решение.

— Сергей, слушай! — кричит ему Максимов. Но тот отчаянно закрутил головой, молча провел ребром ладони по горлу.

— Не пойму! Что случилось?

— Этот Волков-Краснощеков вывел меня из строя. Я убит, — в голосе Басова злость.

Опять на глаза попадается Орлов. На одно мгновение мелькает мысль: броситься туда, в залегшие цепи бойцов, поднять роту в атаку, как это делали в критический момент командиры на фронте. Но он тут же отказывается от этого решения: «Нет, этим сейчас «противника» не возьмешь, да и потери могут быть большие». Мгновение капитан думает и поворачивается к связисту. Радист скорее понял по взгляду Максимова, чем расслышал цифры кода, позывные командира артиллерийской батареи.

— Артиллерия противника уничтожена, — через минуту сообщили ему. Он поднялся и сразу, одним взглядом, окинул всю роту, подал команду «В атаку!».

— Ура!!

— А-а-а… — отозвалось по всему фронту.

Максимов увидел Орлова. Тот бежал не так, как другие: он словно летел на крыльях. Капитана охватило вдруг острое желание оказаться рядом с ним, подбодрить: вот так и держись в службе!

* * *

Рота Басова брилась, чистилась, наглаживала обмундирование: через час солдаты едут к шефам, в колхозный клуб, на смотр художественной самодеятельности, Майор еще с утра проинструктировал старшин, поговорил с секретарем комсомольской организации. Ему захотелось сказать несколько слов и солдатам, но остановила мысль: «Не на стрельбище отправляются, да и секретарь с ними едет».

Басов пытался собраться с мыслями. Почему все-таки девятая оказалась на учениях впереди восьмой, получила более высокую оценку? Когда там, в поле, он услышал фразу генерала: «А девятая на этот раз подходяще выглядит» — не придал ей особого значения. А вот теперь, после официального разбора, никак не может освободиться от назойливого вопроса: «Почему, почему?»

У здания клуба толпятся солдаты. Сейчас сюда подойдут машины, и люди уедут в колхоз. Среди отъезжающих Басов вдруг заметил Максимова. Алексей рассказывает солдатам, видимо, что-то веселое, забавное — время от времени раздается громкий хохот. «Делать ему нечего, вот байки и сочиняет», — думает Басов, садясь на скамейку. А как только скрывается за воротами последняя машина, направляется в учебный класс. Здесь, обложившись бумагами, методической литературой, он долго сидит, склонясь над столом: дня через два нужно провести инструкторско-методические занятия с сержантами.

Басов углубляется в работу. А когда поднимается из-за стола, вновь ловит себя на мысли: «Почему же девятая выглядит теперь подходяще?» Сергей подходит к окну, смотрит на знакомые сопки, за которыми угадывается безбрежная водная ширь. Шесть лет он, Басов, служит у берегов этого Тихого, а по существу, вечно беспокойного океана. «Беспокойного, — вслух произносит Сергей. — Да, Максимов тоже с виду тихий, а вот обскакал на учениях. Да что я в самом деле? Алешка да Алешка!» — упрекает он себя.

Выйдя из класса, Басов увидел сидящего на скамейке Рыжова.

— Почему здесь? — подойдя к солдату, спрашивает Басов.

— Отдыхаю, товарищ майор. Только что сменился, дневальным по роте стоял.

— Дневальным? Та-ак… А что это у вас за книга?