Музруков

Вспоминает Г. А. Соснин: «В начале работ, развернутых в институте по лазерной тематике, первые конструкторские разработки были поручены сектору 5. Естественно, что Борис Глебович опасался того, что новая, незнакомая нашим конструкторам тематика может разрабатываться без должной динамичности. Он первое время часто приходил к нам в сектор и интересовался ходом работ, постоянно подчеркивая их важность и необходимость их выполнения высокими темпами. Рассматривая компоновки, интересовался планами на ближайшее время. Как реализуются эти планы, спрашивал при следующем посещении. Все это настраивало конструкторов на быструю и тщательную работу, и они трудились, не считаясь с личным временем.

Новая тематика успешно развивалась и вскоре вместе с конструкторами, освоившими ее, перешла во вновь образованный специализированный сектор (отделение 13, теперь Институт лазерно-физических исследований)».

Из воспоминаний лауреата Государственной премии, конструктора П. Д. Ишкова: «Направление, в котором велись наши разработки, усиленно развивалось, новые приборы потребовались и уральским коллегам из Снежинска. Работы велись в разных секторах института, и уже стало очевидным, что необходимо объединение всех сил в едином коллективе. Стали возникать различные предложения, но дело с места не сдвигалось из-за нерешительной позиции Пятого Главного управления МСМ.

Б. Г. Музруков в 1972 году, воспользовавшись приездом в институт Г. А. Цыркова, начальника нашего Пятого ГУ, собрал совещание в Красном доме для обсуждения этого вопроса.

В работе совещания приняли участие: Б. Г. Музруков — директор института, Г. А. Цырков — начальник Пятого ГУ МСМ, Д. А. Фишман — первый заместитель главного конструктора, Г. А. Соснин — начальник сектора 5 и я — заместитель начальника сектора 5.

Б. Г. Музруков предоставил мне слово для сообщения по вопросу организации нового сектора и сосредоточения в нем всех работ.

После моего сообщения и оживленной дискуссии стало понятно, что необходимость организации нового сектора не только назрела, но даже запоздала. Хорошо запомнилась фраза, сказанная Д. А. Фишманом в адрес Цыркова: “Это, Георгий Александрович, в основном вы виноваты, что вопрос создания нового сектора излишне затянулся”. На это Г. А. Цырков ответил: “Я согласен, Давид Абрамович, с созданием нового сектора, но при условии, что вину за затяжку мы разделим с вами пополам”. Д. А. Фишман немедленно согласился. Тотчас же Б. Г. Музруков, внимательно следивший за ходом дискуссии, тихим голосом произнес: “Таким образом, считаем решение по образованию нового сектора принятым”. Все участники совещания дружно с этим согласились». Так было принято решение по организации ныне действующего отделения 19.

В конце 1950-х годов стало ясно, что нарастающие объемы работ на объекте требовали обновления структуры предприятия. В частности, система проведения разработки изделий «по узлам» стала тормозом, так как привела к росту числа подразделений и, как следствие, снижению их управляемости. В книге Г. Д. Куличкова «ВНИИЭФ. Научно-исторический очерк» читаем: «В связи с ростом числа научно технических подразделений одним из назревших к концу 1950-х годов стал вопрос о необходимости некоторой перестройки в научном руководстве КБ-11. 29 апреля 1959 года вышло постановление ЦК КПСС и СМ СССР о перестройке научного руководства КБ-11. 26 июня последовал приказ по Минсредмашу СССР, которым научный руководитель КБ-11 Ю. Б. Харитон был освобожден от обязанностей главного конструктора. Новое штатное расписание предусматривало введение должностей двух главных конструкторов КБ-11, их первых заместителей и заместителей по функциональным научно-техническим вопросам…

Проведенная в середине 1959 года перестройка в научном руководстве КБ-11 явилась важнейшей организационной акцией. В результате в структуре ядерного центра появились два научно-конструкторских комплекса. В обиходе их стали называть КБ-1 и КБ-2».

И сейчас, в начале XXI века, предложенная почти пятьдесят лет назад структура института в основном сохраняется. В появлении такого жизнестойкого научно-производственного организма «повинен», конечно, и Борис Глебович: ведь упомянутые правительственные документы готовились по инициативе руководства КБ-11 и при активном участии начальника объекта Музрукова.

Он прекрасно знал, что одних подвижек в эшелоне начальников для наращивания эффективности производства недостаточно. Необходимо было повышать технический уровень предприятия, вести целенаправленную работу по обучению кадров, развитию инициативы трудящихся, внедрению передовых методов труда.

Следует отметить, что курс на техническое переобучение, на повышение квалификации каждого работника для КБ-11 имел жизненно важное значение.