Музы в уборе весны (СИ)

Впрочем, всё «веселье» состояло из того, что мы думали, как будем веселиться. Шланг отобрали, чердака нет, качели заняты, проигрыватель тоже. Скука смертная. Так что мы снова развалились на ступеньках и принялись скучать, изредка поочередно вздыхая. Так и просидели до вечера.

Вечер тем хорош, что вся дневная жара сходит на нет. Воздух прохладный, трава становится ярче в почти что сумерках, только начинающих прогонять свет. Солнце садилось за горизонт, небеса окрасились в ярко-красный. Пахло летом и прохладной свежестью.Зои, Кларисса и Клэр ушли в свою палату, Габриэль с мальчишками ускакала на задний двор. Мы с Блейном остались вдвоём.

— И всё-таки, почему ты тогда так разозлился? — спросила я его, — Почему ты пожар устроил?

— Я не разозлился, я испугался… — густо покраснев, сказал Блейн, — А когда я боюсь, за рациональность своих действий не отвечаю.

— И чего же ты испугался? Дело в тетрадке? Это из-за той седой девочки?

— Всё-то ты схватываешь на лету, — усмехнулся Блейн, — Понимаешь… Время от времени в больницу приходит подобная особь. Таких можно узнать сразу: сколько бы им лет не было, они полностью седы. И мудры не по годам, словно владеют всеми тайнами мира. Быть может, так и есть. Как правило, они быстро исчезают, но только не для Иных. Исчезают вместе со своими вещами и какой-либо информации о них. Мы, Иные, помним о них, да и то далеко не все.

— И почему ты их так боишься?

— Если ты находишь их вещь — это плохой знак. Очень плохой. Значит, она выбрала тебя. Значит, скоро тебя ждет несчастье. Травница нашла её платок.

— А разве это не Отступница её заразила?

— Если бы Травница не нашла платок, дело бы закончилось простой ангиной. Но, увы, прошлого не изменить. О, как это было… Умирала она страшно. Медленно и страшно. Я не был рядом с ней, но я чувствовал это. Я забрал часть её страданий, но это лишь облегчило её участь, а не спасло от неё.

— Ужас… Но почему она это делает? И кто она такая вообще?

— Она забирает к себе. Она из серых кардиналов, которые везде, невидимые и никем не замечаемые. Такие становятся Королевами. Они тихо правят, пока их не убивает новая седая королева…

— Так это Королева делает?!

— Да, она. Впрочем, эта будет поспокойнее.

— Но у меня не случались никакие несчастья.

— Она придет к тебе во сне. И тогда… — он задрожал и закрыл лицо руками, — Я не хочу тебя терять, Элли. При мысли о том, что такой большеротой и пустоголовой болтушки не станет… Нет, я не допущу этого. Даже если она заберет вместо тебя меня.

— Ты идиот, Вечность, — услышали мы голос Кита.

От стоял у двери, прислонившись к ней спиной. Его волосы высохли, на плечах было белое полотенце.

— Больше верь этим глупым сплетням. Королева не приносит несчастий.

— И Травницу она не убивала, да? — сухо спросил Вечность.

— Травницу убила Отступница, — повысил голос Кит.

— Да отвалите вы от Отступницы! — завопил Вечность и набросился на Кита, — Она ничего не сделала!

— Ты выгораживаешь и ненавидишь не тех, — Кит схватил его за шкирку и ударил, — Как ты вообще стал Знающим? Ты же такой идиот!

— Это ты идиот, — проскрипел Блейн, — Тупой импульсивный идиот.

— Как мне это надоело! — я вскочила и побежала.

А куда я побежала? О том месте я подумала в первую очередь. Я пробиралась сквозь колючие заросли, прижималась к стене, вспугнула стаю бабочек и птиц, вступила ногой в мокрую грязь, едва не оставив там шлепанец.

Как обычно, зиял черный провал окна и ржавела решетка. Я подошла и заглянула внутрь. Кровать была пуста. Я шарила взглядом по комнате, но никого не было, лишь тьма сгущалась по углам.

— Бу, — внезапно передо мной выросло бледное лицо с широко распахнутыми глазами.

Я заорала не своим голосом, а виновник хрипло рассмеялся. Потом до меня дошло.

— Ворон, какой же ты противный! — обиженно протянула я.

— Я знаю, — усмехнулся он, — Чего так долго не приходила? Поди забыла бедного ощипанного петуха?

— Это ты ко мне не приходил! — возмутилась я, — Я пыталась попасть в эту ледяную пустыню ночь за ночью, но у меня ничего не получалось! Словно и не было её никогда…

— Я тоже не мог в неё попасть, — ответил Ворон, — Я и заснуть-то не мог. Если и засыпал, то ненадолго и без снов. Просто глубокая чернота, затягивающая меня.

— Бессонница, да? — сочувственно спросила я.

— Ага, — вздохнул он, — Клетка забирает всё. В том числе и сны.

— Почему тебя отсюда не выпускают?

— Так надо, — он смешно передразнил врачей, важно подбоченившись, — Это для Вашего же блага.

Я заржала. Он грустно улыбнулся.

— Ты ослабла, — заметил он, — Тянут из тебя тепло, да?

— Ты о чем? Ах, да… Я вот что хотела спросить… Королева правда приносит несчастья?

— Кто тебе такую чушь сказал?

— Вечность.

Я рассказала ему всё о пожаре и о ссоре двух друзей.

— Вечность всё время верит всяким сплетням, — хмыкнул Ворон, — Причем чем страшнее и абсурднее сплетня, тем больше он в неё верит. Королева никогда не приносила несчастья, она лишь помогала. Седые могут как помогать, так и вредить — они такие же разные, как и прочие Иные. Все, что их отличает от нас — они умны и незаметны.

— Тогда что случилось с Травницей?