Музыка Гебридов (СИ)

Телегу слегка тряхнуло, и Эдгар замолк, прицокнув и крикнув лошадям что-то на гэльском. Амелия в его рассказ не вникала, только молча разглядывала местность: они проезжали и стоячие камни, и живописные озёра, которыми был изрешечён весь остров, и бесконечные древние развалины, чьё название наверняка помнили лишь старожилы. Попадались и пастухи, подгоняющие своих шумных овечек, и несколько домов, возле которых суетились женщины и дети. Амелии казалось, что некоторым постройкам должно быть не менее века, настолько приросли они к этой тоскливой холмистой земле.

По дороге к замку она разглядела одинокую каменную церквушку и крохотное озеро рядом с ней; на ступенях Амелия увидела высокого мужчину, пастора, который заметил их и изящным жестом махнул вслед.

Известно было, что большинство жителей Гебридов сохраняли строгие протестантские традиции, о чём Магдалена успела поплакаться ещё на переправе через пролив. Она весьма была обеспокоена тем, что не отыщет на острове достойную католическую епархию и самое главное — хорошего настоятеля, которых неизменно мог бы выслушивать её исповеди. Эдгар же заверил женщину, что при всём желании можно будет обойти остров целиком меньше, чем за сутки, и тогда-то уж точно отыщется нужный человек.

Замок не зря назывался Финнаг, «ворон» или «ворона», как поясняла Магда. Его внушительные тёмные стены далеко видны благодаря открытому ландшафту и большому холму, на котором он был воздвигнут; кустарники вокруг практически отсутствовали, трава тоже была невысокой, так что Эдгар сразу предупредил оглядываться вне замка почаще, дабы не раздавить чьё-нибудь гнездо.

— Порой кажется, что птицы здесь главнее нас! Я нахожу яйца даже под крышей. И когда они успевают? — отшучивался конюх. — Тут полным полно тупиков и куликов. Если будете бродить по берегу, берегитесь их гнёзд на песке. Если же услышите противное затяжное щебетание, знайте, что это кричит чернозобик. А вот, кстати говоря, голосит один из крапивников. Слышите? Ну да к дьяволу этих пернатых! Самое время вам взглянуть на замок и со всеми познакомиться. А обойти окрестности вы ещё успеете.

Если Амелия и испытала некое наваждение при взгляде на замок вблизи, то лишь на несколько мгновений. То, что она помнила о доме в Хайленд, навсегда осталось скрытым в тумане её сознания. Теперь же, войдя в раскрывшиеся массивные двери, обитые железом, она увидела помещение огромных размеров: здесь всё дышало стариной, однако не казалось заброшенным. Повсюду горели фонари, на высоких столиках были приготовлены зажжённые канделябры. Большая парадная лестница из светло-серого камня вела наверх, расходясь в обе стороны, и там, за тяжёлыми плотными дверьми, находились другие жилые комнаты.

Прежде Амелия никогда не видела залы столь поразительных размеров, она не посещала дворцы вместе с дядей, а дома их соседей, несмотря на всю роскошь и новизну, просто не могли похвастаться такими прихожими. Высокие каменные потолки поддерживались колоннами, а под одним из самых широких витражных окон находилась статуя обнажённой девы, чьё лицо выглядело абсолютно безжизненным и плоским. Скорее всего автор этого творения стремился сосредоточиться на её привлекательном гибком теле, которое ничто не скрывало от любопытных глаз. Амелия с удивлением обнаружила, что долго глазела на эту голую девицу на постаменте, украшенном орнаментом, и, смутившись, отвернулась.

Обитатели замка всем составом предстали перед нею через пару минут, а первыми их встретили экономка и дворецкий, или батлер, как местные привыкли называть руководителей домашнего персонала. С самым важным видом долгожданной гостьи Магдалена оглядела двенадцать человек, выстроившихся в два ряда, затем поприветствовала их от имени своей хозяйки.

Экономка представилась как Элизабет Дарнли; этой невысокой женщине с большими голубыми глазами и матовой кожей было уже тридцать девять, но при взгляде на неё Амелия решила, что она гораздо моложе. Очень привлекательная, крепкая, с гордой осанкой, домоправительница мигом внушала уважение, но по большей части просто чем-то напоминала Магду: такая же собранная, деловая, всё ещё цветущая для своих лет женщина. Она неустанно держала скромную улыбку на ярких сочных губах и искренне приветствовала новоиспечённую баронессу.

— Но я пока не баронесса, — поспешила поправить Амелия. — Однако вы уже и не графиня. Лорд Стерлинг уведомил нас о вашем положении, и мы испытываем к вам глубочайшее сочувствие, а также желание помочь оправиться от всех недавних невзгод. Для нас вы в любом случае уже баронесса и никак иначе.

У неё был мягкий, мелодичный голос, но в разговоре прозвучал он настойчиво и достаточно строго, хотя ни Амелия, ни её утомившаяся после дороги бонна не услышали в нём враждебности, а скорее наоборот. Магдалена тут же оценила эту строгую даму, которая была старше неё всего на год, и её достойную речь.