Музыка горячей воды

На это замечание я ничего не ответил. Мы бухали дальше, и беседа наша отвлеклась на что-то другое. Я ее особо не помню. Бетти – когда не бегала по улицам – была вполне доброй душой. Здравая, но попутанная, понимаете. Спилась окончательно. Я, к примеру, мог на день-два завязать. А она нет. Грустно. Мы разговаривали. Между нами было такое понимание, от которого нам друг с другом было легко. Потом настало 2 часа ночи. Бетти сказала:

– Иди посмотри…

Мы подошли к окну, и внизу, на стоянке, был Джимми. Пел, конечно. Его слушали три девушки. Все очень смеялись.

Главным образом насчет моих 50 долларов, подумал я.

Потом одна села с ним в машину. Остальные две ушли. Машина минутку постояла на месте. Зажглись фары, заработал мотор, и он уехал.

Вот пижон, подумал я. Вот я фары не включаю – только после мотора.

Я посмотрел на Бетти.

– Этот гондон и впрямь думает, что он ого-го. Я начищу ему рыло.

– У тебя кишка тонка, – ответила она.

– Слушай, – спросил я, – а у тебя под кроватью бита еще лежит?

– Ну, только я не могу с нею расстаться…

– Еще как можешь, – сказал я, отдавая ей десятку.

– Ладно. – Она выудила бейсбольную биту из-под кровати. – Надеюсь, выбьешь хоумран…

На следующую ночь в 2 часа я ждал на стоянке – подпирал стенку бара, притаившись за здоровенными мусорными баками. С собой у меня была бейсбольная бита Бетти – старая «Особая Джимми Фокса»[35].

Ждать пришлось недолго. Появился бармен со своими девушками.

– Спой нам, Джимми!

– Спой нам свою какую-нибудь!

– Ну… что ж, ладно, – ответил он.

Снял галстук, сунул его в карман, расстегнул воротничок, задрал голову к луне.

Я человек, которого ты ждешь…
Я человек, которому даешь…
Я тот, кто не ведет поебкам счет…
Я тот, кого ты просишь: вставь еще…
…и еще…
…и еще…

Три девушки зааплодировали, засмеялись и столпились вокруг него.

– Ой, Джимми!

– Ох, ДЖИММИ!

Джимми сделал шаг назад и оглядел девушек. Те ждали. Наконец он произнес:

– Ладно, сегодня… Кэролайн…

Тут две оставшиеся девушки как-то поникли, исправно повесили головы и медленно ушли со стоянки, но, дойдя до бульвара, обе повернулись, улыбнулись и помахали Джимми и Кэролайн.

Ата стояла – навеселе, покачиваясь на высоких каблуках. Хорошая фигурка, длинные волосы. Отчего-то казалась знакомой.

– Ты настоящий мужчина, Джимми, – сказала она бармену. – Я тебя люблю.

– Хуйня, сука, ты мне просто хочешь отсосать.

– И это, Джимми, тоже! – рассмеялась Кэролайн.

– И отсасывать ты мне будешь прямо сейчас. – Джимми вдруг заговорил очень грубо.

– Нет, постой… Джимми, так слишком быстро.

– Раз любишь – соси.

– Нет, погоди…

Джимми был довольно пьян. Да и чего ему напрягаться? Фонарей на стоянке мало, но и не темно. А некоторые – уроды. Им нравится это делать у всех на виду.

– Вот счас, сука, и отсосешь…

Джимми рассупонился, схватил девушку за длинные волосы и пригнул ей голову. Мне показалось, что она подчинится. Она вроде уступила.

А потом Джимми завопил. Заверещал.

Она его укусила. Он вздернул за волосы ее голову и ударил – кулаком, по лицу. Потом заехал коленом ей между ног, она упала и осталась лежать без движения.

Вырубил, подумал я. Может, когда он уедет, оттащу ее за мусорные баки и сам выебу.

Еще как он меня пугал. Я решил из-за баков даже не высовываться. Сжимал дубинку Джимми Фокса и ждал, когда он уедет.

Он застегнулся и, пошатываясь, направился к машине. Открыл дверцу, залез и немного посидел. Потом вспыхнули фары, завелся мотор.

Он сидел и гонял мотор вхолостую.

А потом – вышел. Двигатель работал. Фары горели.

Он обошел машину спереди.

– Эй! – громко сказал он. – Эт че? Я тебя… вижу…

И двинулся ко мне.

– Я тебя… вижу… какого хуя… там… за баками? Я вижу… тебя… ну-ка выходи!

Он шел ко мне. Луна у него за спиной светила так, что он походил на какую-то богом забытую тварь из низкобюджетного фильма ужасов.

– Ебаный таракан! – заорал он. – Я из тебя все ссаки повыжму!

И он на меня кинулся. Я оказался в ловушке мусорных баков. Поднял дубину Джимми Фокса, обрушился вперед вместе с нею – и прямо ему на макушку.

Он не рухнул. Только стоял и на меня пялился. Я ударил его еще. Будто в древней черно-белой комедии. Он стоял и корчил мне жуткую рожу.

Я выскользнул из-за баков наружу и пошел прочь. Он – за мной.

Я обернулся.

– Оставь меня в покое, – сказал я. – Давай не будем.

– Я убью тебя, мразь! – ответил он.

Здоровенные ручищи потянулись к моей глотке. Я увернулся и двинул битой ему по коленной чашечке. Будто пистолет пальнул – и Джимми упал.

– Давай не будем, – сказали. – Прекратим на этом.

Он полз за мной.

– Я тебя, мразь, прикончу!

Тогда я деревяшкой приложил его по загривку изо всех сил. Он растянулся рядом со своей отключившейся подругой. Я посмотрел на девушку – Кэролайн. Та, с поддельным мехом. Я решил, что мне все-таки не хочется.

Подбежал к машине бармена, выключил фары, заглушил мотор, выдернул ключи и закинул их на крышу дома. Затем опять подбежал к телам и достал у Джимми бумажник.