Он сообщил Кларе, что со смертью Эдуарда доходы от издательства журнала могут снизиться. «Смерть Эдуарда и для нас будет несчастьем. Если бы я был совсем другим человеком, я сказал бы тебе сам, что ты должна меня оставить, потому что я не даю тебе ничего, кроме хлопот. Ты бы тогда оставила меня?» Так писал он еще до Вены 1 апреля, а некоторыми днями позже сообщил из Праги, на обратном пути, с болезненной фантазией о таинственном предчувствии смерти брата: «Я видел во время сочинения („Ночных пьес“.
Прим. авт.) все время похоронные процессии, гробы, несчастных отчаявшихся людей, а когда закончил, долго искал название, и все время мне приходило в голову „Трупная фантазия“. Во время сочинения я был так взволнован, что у меня выступили на глазах слезы, я не знал почему, у меня не было причин». Эдуард умер 6 апреля, через день после отъезда Роберта из Вены, братья так и не увиделись. Чтобы не участвовать в похоронах, Шуман только 10 апреля приехал в Цвикау. Кларе он признался после возвращения из Вены, что в пути все время слышал «органный хорал». В этом письме он снова показал свою большую зависимость от нее: «Без тебя я давно был бы там, где Эдуард, но я не думаю о смерти, если ты жива».