Музыка лунного света

Когда Марианна как следует рассмотрела себя в зеркале, сердце у нее в груди словно подпрыгнуло от счастья. Ее грязно-серая грива исчезла, вместо этого ее украшала изящная длинная стрижка, волосы цвета невыдержанного коньяка легкими прядями спускались до подбородка. Юма сумела так уложить волнистые волосы Марианны, что теперь они подчеркивали изящные очертания ее лица, похожего на сердечко. Лизанн еще придала правильную форму ее бровям, но, когда она выщипывала отдельные волоски, у Марианны от боли выступили слезы. И когда подкрашивали ресницы, у нее защипало глаза.

Мариклод подошла поближе к Юме и, прищурившись, критически оглядела Марианну.

— Чего-то не хватает, — сказала она и поманила ее в кресло визажистки Лизанн. Марианна решила, что все выходит одновременно смешно и чудесно. Она отпила большой глоток «Беллини», который ей принесла Юма. Шампанское ударило ей в голову. Мир сделался неожиданно ярким.

Когда Лизанн закончила и поднесла ей зеркало, Марианна решила, что ей нравятся ее новые глаза. И рот. А остальное… Ее новая внешность не соответствовала тому, как она себя чувствовала. Несколько недель тому назад она казалась себе полумертвой. А теперь ощущала себя… на сорок. Или на тридцать. Какой-то другой. И немного навеселе.

Марианна спросила у Лизанн, как бороться с морщинами.

— Днем — дневной крем, вечером — вечерний, а ночью — любовник, — кокетливо пропищала Лизанн. — Или наоборот. Два любовника и один крем.

Когда Марианна оплачивала счет, Мариклод добавила:

— Вашему поклоннику наверняка понравится.

— Моему… кому?

— Или мужу.

Парикмахерша бросила взгляд на правый безымянный палец Марианны, но белая полоска уже исчезла, ведь руки загорели, недаром она каждый день подолгу бывала на солнце.

— Je ne comprends pas[114], — поспешно сказала Марианна.

— У вас нет мужа? Вы теперь такая хорошенькая, что легко и замуж можете выйти, и парочку любовников завести. Может быть, не самых юных, но у нас тут немало найдется солидных господ. Вы на кого-нибудь уже положили глаз?

— Je ne comprends pas, — повторила Марианна, но почувствовала, как кровь бросилась ей в лицо. Мариклод это тоже заметила. «К счастью, она не умеет читать мысли», — подумала Марианна, представив себе Янна Гаме и еще раз ощутив прикосновение его пальцев, как тогда, в саду у Паскаль.

— Колетт, какого любовника мы могли бы сегодня порекомендовать? — спросила парикмахерша галеристку. Рядом с ней Марианна внезапно почувствовала себя серенькой мышью, эдакой замарашкой.

Колетт посмотрела на Марианну раскосыми кошачьими глазами. На лице ее морщин было не перечесть, но держалась эта женщина в свои шестьдесят шесть лет по-балетному прямо, сохранила стройную фигуру и производила на Марианну глубокое впечатление.

— Спросим мадам, что ей видится, — ответила Колетт. — Есть мужчины, с которыми хорошо жить, но в любовники они не годятся. Есть мужчины, которые подходят для секса, но ни о наших проблемах, ни о наших чувствах и знать не хотят.

— Да. А бывают и вообще ни на что не годные, — заключила Мариклод. — Такие-то мне вечно и доставались, — со вздохом добавила она.

Марианна и Колетт вместе вышли из парикмахерской и двинулись по шедшей под уклон узенькой улочке. Когда они поравнялись с модным бутиком, Марианна остановилась.

— Пожалуйста, — начала она, — вы не могли бы мне помочь? Мне нужен… — Она показала на свою одежду. — Мне нужен стиль, — простодушно закончила она.

— Мода не имеет к стилю никакого отношения, — произнесла Колетт хриплым голосом курильщицы. — Важно только, что именно вы хотите скрыть. Или наоборот, показать, кто вы на самом деле.

Она протянула Марианне руку.

— Пойдемте. Посмотрим, какую женщину вы ото всех таили. А когда с ней познакомимся, не будем ее упрекать, что она так долго от нас пряталась, d’accord?[115]

Колетт удобно устроилась в кресле на первом этаже бутика с очередным «Беллини» и с сигаретой и давала указания Кателль, продавщице. Пока та искала первые подходящие свитера, джинсы и куртки, Колетт словно случайно припомнила историю, которая произошла с мадам Лоо, ее бывшей парижской соседкой.

— Это была женщина, которая виртуозно умела скрывать себя от окружающих, — начала Колетт, твердой рукой рассортировывая вещи, которые приносила Кателль, в две стопки. — Мадам Лоо всю жизнь делала то, что от нее ждут. То, чего требуют муж, дети, коллеги. Она неизменно оказывалась в нужное время в нужном месте. Неизменно была вежлива, любезна, скромно одета. Но вот однажды ночью, — Колетт подалась вперед, пристально глядя на Марианну, которая неуверенно поворачивала на свет прелестное платье цвета спелых слив, — однажды ночью случилось что-то необычайное.

Марианна натянула мягкий пуловер цвета шампанского, с высоким воротом. Он подчеркивал ее талию и грудь; она еще никогда не носила такую облегающую вещь. На фоне светлой шерсти новый цвет ее блестящих волос казался особенно ярким. Потом она проскользнула в свободные темные джинсы, которые выбрала для нее Колетт.