Музыка Макса (трилогия) (СИ)

Хорошо, что доехали хотя бы без пробок. Приехали мы вовремя. Тема был уже на месте. Книги, диски и билеты тоже остались в «Мерседесе», я не знала, что делать, ведь мне было нужно оставить один билет на входе, как я и обещала, для дочери врача. К счастью, у Тёмы нашелся один. Я подписала его «Для Марины Горевой» и отдала контролеру, предупредив, что девушка спросит у нее билет, когда появится. Я вспомнила Мишу Горевого и события из того самого дня, когда подстрелили Макса. На меня некстати, нахлынули воспоминания и я, давно не выступавшая, разволновалась еще больше.

Артём уже проверил звук и смотрел на то, как я нервно ломаю пальцы, выглядывая из гримёрки в зал, который наполнялся людьми. Ко мне подошел Лёха. Мы не виделись очень давно. В этом была моя вина, поскольку видеть мне никого не хотелось. Он пришел с девушкой со странным именем Анабель. Она была невероятно красивой, похожей немного на армянку, и сидела за моим столиком у сцены, который я оставила для «особых» гостей. Это все, что мне было о ней известно на данный момент.

— Привет! — Он чмокнул меня в щеку и схватил за левую руку, поворачивая её запястьем вверх. — Так значит это, правда? Ну, круто, чо! — воскликнул он, увидев своими глазами свежий шрам. Он закрыл глаза и глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. Я, в очередной раз, испытывая неловкость, поправила рукав платья. — Почему ты никогда не звонишь, когда тебе плохо? Глины больше нет. Мы можем видеться в любое время.

— Теперь у тебя есть Анабель…

Леха повернулся в сторону столика и помахал своей девушке.

— К счастью, она не такая ебанутая, как Макс. Ты уже видела?

Лёха включил на своем телефоне короткое видео, в котором сообщалось, что уже половина концертов группы «Глина» отмены. Это были совершенно разные города. Фанаты группы отказывались сдавать билеты и требовали, чтобы концерты состоялись. Я досмотрела видео, не зная, что и сказать. Было очевидно, что дело плохо.

— Вот такие дела, детка! — Лёха убрал телефон в карман. — Федоровский, как и обещал, делает все, чтобы испортить Максу жизнь. Там еще несколько групп прессуют, чтобы месть не была такой явной. «Френдзона» вообще тур отменила из соображений безопасности. В Новгороде их менты дубинками выгоняли со сцены.

— Эй! — вмешался Тёма. — Хватит её накручивать! Ей выступать через 15 минут.

— Ладно! Не буду! — Лёха повернулся, чтобы уйти в зал. — Все равно мы ничего не можем сделать… Если только Федоровского завалить.

— Лёш! — окликнула я его. — Слушай, я книги и диски в машине забыла. Можешь съездить за ними? — Лёха остановился, протягивая руку. Он даже не колебался, настоящий друг! Я порылась в сумке, и отдала ему ключи от машины. — Мне даже людям подписать нечего после концерта… — пожаловалась я, как бы извиняясь за неудобства.

— Да, нет проблем, принцесса, — ответил он.

— У меня колесо спустилось… Я на свекрови приехала… Там в багажнике коробка, а на заднем сидении пакет с моим выступлением…

— Я мухой! — Лёха подкинул ключи и быстро удалился.

— Пиздец! Я сама не своя… — искала я поддержки у Тёмы.

— Успокойся и читай по книге, если что-то забудешь… — Я развела руками, показывая, что и книги у меня нет.

— Иди в зале попроси у кого-нибудь. Из пятьсот человек по-любому есть хоть один с книгой.

— Ты — гений!

Я шла по рядам, когда меня окликнули. Это был Алонсе. Он стоял в проходе и махал мне рукой. Я подошла, тепло его поприветствовала и проводила к столику, где уже сидела моя свекровь и Анабель. Быстро познакомив их друг с другом, я посадила Алонсе на свободное место.

— Наш ужин после концерта? — шепотом спросил француз. — Он в силе?

Я кивнула и, извинившись, поскольку мне пора было начинать, отошла к другим гостям. Девушка, у которой я попросила одолжить книгу, была очень польщена.

Я поднялась на сцену, и мы начали. Первая часть получилась скомканной, я пару раз запнулась, забыв свое же собственное стихотворение. Знаете, ощущение, когда тебе подсказывают зрители, ни с чем не сравнить. Поклонники знали мои стихи лучше меня, не это ли величайшее признание?

Приехал Лёха с коробкой и пакетом. Я готова была броситься ему на шею. Если бы Анабель не было в зале, я бы именно так и поступила. В перерыве администратор мне сообщила, что мои поклонники просто толпились у входа, создавая неудобства. Я вышла к ним и попросила разойтись, клятвенно пообещав дать дополнительный концерт в ближайшее же время. Это было еще одним моментом, весь спектр эмоций которого невозможно передать. Люди меня читали, люди меня слушали, люди меня любили. Как не ответить им взаимностью?

Вторая часть пошла, как по маслу. Я попросила включить в зале свет. Мне хотелось видеть не только первые ряды, но и лицо каждого, кто пришел. Меня поразило то, что в зале было много мужчин и парней, и даже старик. Лично я свою поэзию считала депрессивными страдашками малолетки, с яркими нотками начинающегося алкоголизма. Было приятно быть признанной в 21год более взрослым поколением.

Я поговорила на эту тему с залом. Диалог с залом, моя любимая часть выступления.