Музыка под занавес

— Но это не объясняет интереса Андропова к Шотландии, — сказал Ребус.

Блэкмен слегка пожал плечами и взмахом руки пригласил инспектора вернуться в выставочный зал.

— Я думаю, что симпатия к шотландцам и Шотландии заложена у русских в подсознании, — сказал он. — К примеру, многие из них обожают Роберта Бернса, который, как они считают, воспевал идеалы социалистического общества. Один из лидеров мирового коммунизма — Ленин, кажется, — писал: если в Европе когда-нибудь и произойдет социалистическая революция, то начнется она, скорее всего, в Шотландии.

— Но ведь со времен Ленина многое изменилось, — удивился Ребус. — Да и Андропов вовсе не коммунист, а самый что ни на есть капиталист.

— Вы забываете о подсознании, инспектор, — повторил Блэкмен. — Возможно, в глубине души русские все еще считают, что революция возможна…

Он загадочно улыбнулся, и Ребус невольно подумал, что мистер Блэкмен, вероятно, когда-то был членом коммунистической партии.

Впрочем, почему бы нет? Ребус сам рос в Файфе — шахтерском районе, где рабочий класс составлял большинство населения. Именно кандидат от Файфшира стал первым (и, кажется, последним) в истории страны парламентарием-коммунистом. Уже на его памяти — в 50-х и 60-х годах — представители коммунистической партии занимали важные посты в городских советах и даже в совете графства. Всеобщую стачку 1926 года Ребус не помнил — он тогда еще не родился, но в свое время тетка много рассказывала ему о том, как воздвигались баррикады и как целые города и поселки вводили самоуправление, отказываясь подчиняться требованиям центральных властей.

Этакое Народное королевство Файфа и окрестностей…

Ребус спрятал улыбку.

— Под революцией вы подразумеваете независимость? — спросил он Блэкмена.

— Боюсь, нынешним этот кусок не по зубам…

Зазвонил мобильник Блэкмена, и он, достав аппарат из кармана, отошел на несколько шагов в сторону. Одновременно он слегка махнул Ребусу рукой, показывая, что больше не может с ним разговаривать.

— Что ж, спасибо за сотрудничество, — пробормотал Ребус, направляясь к выходу.

Оказавшись на улице, он сразу набрал номер Родди Денхольма, но трубку долго никто не брал, потом включился автоответчик, предложивший ему оставить сообщение. Ребус так и поступил, потом набрал другой номер. Шивон ответила практически сразу.

— Что поделываешь? Наслаждаешься отдыхом? — с ходу поинтересовалась она.

— Кто бы говорил, — парировал Ребус. — Я же слышу, где-то рядом с тобой работает кофеварка-эспрессо.

— Я просто не смогла оставаться в участке. Корбин вызвал на подмогу Дерека Старра.

— Мы же знали, что так будет.

— Знали, — согласилась Шивон. — Вот почему я решила еще раз побеседовать с нашей Зиверайт. Нэнси призналась, что в тот вечер, когда убили Федорова, она отправилась к Солу за дозой, но его не оказалось дома: как нам известно, у парня возникли проблемы в другом месте. А пока Нэнси его ждала, она услышала, как подъехала машина, из нее вышел какой-то человек и добил Федорова ударом по голове.

— Значит, на него напали дважды?

— Похоже на то.

— Один и тот же человек?

— Этого я не знаю. Но мне начинает казаться, что целью второго нападения вполне мог быть и Сол.

— Это не исключено, но…

— Ты так не думаешь?

— Где Нэнси? Рядом с тобой?

— Пошла пописать.

— А как тебе такая версия: на Федорова напали на автостоянке, как мы знаем. Каким-то образом ему удается вырваться, он выбегает на улицу и даже успевает преодолеть несколько десятков ярдов, но убийца садится в машину, догоняет его и приканчивает.

— Ты хочешь сказать, что машина убийцы стояла на парковке?

— Он мог оставить ее и на улице. Ну, как думаешь, стоит мне еще раз заглянуть в Центр наблюдения и контроля? До сих пор мы искали на пленках только подозрительных пешеходов…

— Хочешь попросить своего приятеля переписать номера всех машин, выезжавших в тот вечер с Кинг-стейблз-роуд? — Шивон вздохнула. — Дело в том, что Старр, похоже, намерен вернуться к первоначальной версии о случайном нападении.

— А о машине ты ему уже доложила?

— Пока нет.

— Собираешься? — поддразнил Ребус.

— А какие у меня варианты? Промолчать, как поступил бы ты? Тогда, если окажется, что я была права, а Старр ошибался, у меня будет шанс сорвать аплодисменты.

— Ты быстро учишься.

— Мне нужно еще подумать, — проговорила Шивон, но Ребус знал, что ему почти удалось ее убедить. — Ты где? — добавила она после непродолжительного молчания. — На улице?

— Так, брожу, витрины разглядываю…

— Ну хорошо, выкури еще сигаретку, подумай. — Шивон помолчала еще немного. — Слушай, Нэнси возвращается, так что нам лучше на этом закончить. Договорим потом, ладно?

— Скажи мне только одно: Старр произнес одну из своих зажигательных речей?

— А то как же!

— И Гудир, конечно, принял ее за чистую монету и жутко воодушевился?..

— Я бы не сказала. Зато Тиббету речь нового босса понравилась. Я отправила его и Филлиду в Первый шотландский: Стюарт Джени приготовил данные по счетам Федорова.

— Долгонько же он возился…

— Сначала ему нужно было завоевать доверие русских — поужинать с ними в «Глениглзе» и все такое…