Музыка случая

— Тут нам не нужно ничего этакого, — сказал Меркс, — да, наверное, оно чем проще, тем лучше. Стена будет монстр, на кой еще и красота. — Осторожно Меркс вынул кальку из картонного футляра и разложил на столе, прижав углы кофейными чашками. — Ваша задача сложить просто стену, — продолжал он. — Длина две тысячи футов, высота — двадцать футов, десять рядов, по тысяче камней в каждом. Стена прямая, никаких полукругов, никаких арок или колонн, одним словом, никаких прибабахов. Обыкновенная, простая стена.

— Две тысячи футов, — сказал Нэш. — Больше трети мили.

— Я о том и толкую. Стенка будет что надо.

— В жизни мы ее не построим, — сказал Поцци. — Быть не может, чтобы два человека за пятьдесят дней построили такую хреновину.

— Насколько я в курсе, — сказал Меркс, — никто от вас этого и не ждет. Ваша задача отбыть свой срок, работать по мере сил, на том и конец.

— То-то и оно, дядя, — сказал Поцци. — То-то и оно, что конец.

— Поглядим, как у вас пойдет, — сказал Меркс. — Вера, говорят, горами движет. А может, хоть мышцы тут поднакачаете, тоже польза.

Стена на плане шла по диагонали, от северо-западной до юго-восточной оконечности поля. Иначе здесь было бы не впихнуть две тысячи футов, подумал Нэш, изучая чертеж (одна сторона поля, представлявшего собой почти правильный прямоугольник, была футов в сто двадцать, другая примерно восемьсот). Оттого, что диагональ диктовалась математической необходимостью, в ней, казалось, был хоть какой-то смысл. Немного поразмыслив, даже Нэш признал, что по диагонали строить лучше, чем по стороне. По крайней мере, разбив поле на два треугольника, стена будет смотреться эффектней, чем если бы на квадраты, и, не придумав другого решения, Нэш остался хоть этим доволен.

— Двадцать футов в высоту, — задумчиво сказал он. — Придется ставить леса.

— Нужно будет, поставим, — сказал Меркс.

— Кто поставит? Надеюсь, не мы?

— Чего заранее-то беспокоиться? — сказал Меркс. — До третьего ряда о них думать нечего. А это две тысячи камней. Если вы за свои пятьдесят дней до него дойдете, я их вам сам смастерю. За полдня.

— А цемент? — продолжал Нэш. — Пригоните бетономешалку или нам самим мешать?

— Мешки привезу из города. А в сарае у нас полно тачек, в них и будете перемешивать. Много цемента вам ни к чему — так только, раз-два кинуть. Камни огромные. Им своего веса хватит, и так не сдвинешь.

Меркс скатал чертеж в трубку и сунул в картонный футляр. Нэш с Поцци вышли за ним следом, и все трое, забравшись в джип, отправились на другой конец поля. Как сказал Меркс, траву в поле скосили всего несколько дней назад, и ее запах, сильный и слегка сладковатый, напомнил Нэшу давно забытое прошлое. Воспоминания были приятные, и, когда джип вскоре остановился, Нэш уже не пугался деталей предстоявшей работы. Все-таки день был слишком хорош, чтобы, стоя под теплым, светившим в лицо ласковым солнцем, забивать себе голову всякой ерундой. Что будет, то будет, сказал он себе. Радуйся, что пока жив.

Издалека камни были просто камни, и все, но теперь, оказавшись рядом, Нэш почувствовал, как ему против воли захотелось их потрогать, погладить, узнать, какие они на ощупь.

Кажется, Поцци испытывал нечто подобное, и они оба молча побродили сначала среди каменных глыб, робко похлопывая их по серым гранитным бокам. Безмолвные, они внушали благоговейный трепет, даже почти страх. Они были огромные, холодные, и казалось невероятным, что когда-то они составляли жилье. Будто были для этого слишком древние — будто их только что извлекли на поверхность из таких глубинных слоев, из таких далеких времен, когда людей на земле вовсе не было.

Один камень лежал в стороне, и Нэш наклонился его поднять, чтобы проверить, сколько он весит. Первый рывок отозвался в спине, а когда, застонав от усилия, Нэш все-таки его оторвал от земли, ноги едва не свело судорогой. Нэш пронес камень шага три или четыре и бросил на землю.

— Боже, — сказал он. — Ничего себе игрушка.

— В них фунтов по шестьдесят, по семьдесят, — сказал Меркс. — Как раз, чтобы все всё хорошенько прочувствовали.

— Уже прочувствовал, — сказал Нэш. — Можете не сомневаться.

— Ну и какой у нас план, дядя? — сказал Поцци, обращаясь к Мерксу. — Ты нам джип дашь их таскать или как? Что-то в моем поле зрения никакого больше грузовичка.

Меркс улыбнулся и медленно покачал головой.

— Не держите за дураков.

— В каком смысле? — спросил Нэш.

— Если вам дать грузовик, вы тут же на нем и смоетесь. Это же понятно. Кто же вам даст такую возможность?

— Вот не знал, что мы попали в тюрьму, — сказал Нэш. — Мне казалось, нас наняли на работу по обоюдному соглашению.

— Оно конечно, — сказал Меркс. — Но кто ж поручится, что вам не захочется плюнуть на соглашение.

— Хорошо, но как тогда их перетаскивать? — сказал Поцци. — Он же тебе не кусок рафинаду. Его в карман не сунешь.

— Не беспокойтесь, — сказал Меркс. — Возьмете в сарае тележку и перевезете на тележке.

— Так мы тут целую вечность провозимся, — сказал Нэш.

— Вам-то что? Отработаете свое и свободны, ребята, и домой. Какая вам разница, сколько тут чего останется?