Музыка времени

Если ты молод, красив и смел, и у тебя вся жизнь впереди, неизъяснимые желания, позывы, ощущения волнуют и тревожат твою душу и тело. Хочется глядеть навстречу ветру в безбрежный океанский простор, взмахнуть крыльями и вместе с чайками парить над волнами бесконечно долго.

Отдельные товарищи мужского рода поднырнули под крутую волну, и вышли на более спокойную морскую зыбь. Плавающих за прибоем, насчитывалось уже около десятка, когда я обернулась и заметила легкую фигурку моей подружки Оли, плавно спускающуюся с крутого берега к воде. Я обомлела и завопила, чтобы она немедленно вернулась, но в шуме волн и ветра утонули мои жалкие слова, а она уже подходила к бушующему прибою. Привычным движением, Оля поправила очки. Мы с ребятами замерли как соляные столбы. Тоненькая фигурка Оли привлекла внимание всего пляжа. «Вот это девушка!», – восхищались молодые люди слева, «Вот это спортсменка!!», – потрясенно шептали справа. «Немедленно вернись!», – продолжала визжать я тоненьким голосом, «Коля, пойди, вытащи, из моря эту сумасшедшую!».

Но Коля не успел. Поднырнуть под волну Оля опоздала на пять секунд, волна треснула ее по затылку, очки улетели, сила моря опустила олин зад на острую гальку и потащила, сдирая трусы и попу в кровь, чтобы трусы не снялись совсем, Оля схватила их руками и напряглась мышцами. Волны ударили в лицо, в эту секунду, от лифчика отлетела пуговица с таким треском, как будто раздался выстрел, и лифчик вместе с пуговицей улетел за очками. Теперь нужно было держать трусы, закрывать болтающуюся грудь и протирать залитые водой и засыпанные песком глаза. Со всех сторон бежали люди спасать нашего Храброго Зайца. Первым прибежал Коля. Коля кроме себя самого в плавках, больше ничего не захватил, чтобы прикрыть обнаженное стихией тело Олечки. Какая-то тетя бросила покрывало, и Оля была спасена. Попу помазали йодом. Очки заказали новые. Купальник тоже купили новый, где лифчик застегивался на железный зажим. Пуговицы на бюстгальтерах вскоре ушли в прошлое, и теперь лифчик при всем желании хозяйки не «стреляет».

Быть в теме

Когда моя подружка позвонила мне и спросила: «Не пойду ли я четырнадцатого сентября в театр на Малой Бронной?», – на дворе стоял поздний апрель, а через неделю ожидался май, то есть бушевала ВЕСНА…

В преддверии дачного сезона, ожидании: «…лето, ах, лето!!! Лето звонкое, громче пой!!!..», «Лето – это маленькая жизнь…», «…хорошо в деревне летом…», даже подумать о том, что рано или поздно придёт осень!? просто НЕВОЗМОЖНО. На всякий случай я спросила: «Почем билеты? И, что будем смотреть?». Она ответила: «Билеты дешёвые по пятьсот рублей, а смотреть будем какой-то новый театр, рассказы Шукшина».

Мы бережно храним книгу рассказов Василия Макаровича Шукшина с его автографом, которую он подарил моему свекру незадолго до своей смерти. Эту книгу вместе с приглашением на премьеру фильма «Калина красная», свекор получил, когда работал в Центральной клинической больнице, где в то время лечился Шукшин. Грустные и веселые персонажи рассказов очень хорошо знакомы нашей семье, но все же это уже далеко ушедшая эпоха, хотя и времени прошло не так много. Удивительно, что режиссёр нового театра обратился к дальней дали под названием Сибирь и ко времени, что сейчас весьма непопулярно. Своеобразие сибирских персонажей мне ООООЧЕНЬ понятно, так как мой отец родом из села Верхняя Буланка.

Верхняя Буланка была основана ссыльными переселенцами-эстонцами в 1858 г… Поводом для появления этого поселения, как и некоторых других поселений в Каратузском районе, послужило разрешение генерал-губернатора Восточной Сибири об организации колонии для ссыльных лютеранского вероисповедания. Позже в этих местах селились и польские переселенцы.

Так что родителями моего отца были поляк Световский Иосиф Каземирович и эстонка Криндаль Анна Рудольфовна.