Музыкальные диверсанты

Напоминает гостям, что был другом Гамсахурдиа… На стенах — фотографии Нугзара со съемок, тбилисские мотивы и даже грузин в буденовке — дед самого Нугзара. И тут же — автограф Гамсахурдиа.

Нугзар готовится в Америку. Он не поедет в Прагу. Мучительно худеет — уже на двадцать кило. <…>В Америке он хочет открыть грузинский ресторан — в Майами.

Его мечтам не суждено сбыться. Пятнадцать лет спустя Нугзар вернется на родину, немолодой, чтобы снять фильм о грузинских святых Нине и Кетеван. По заказу самого патриарха Илии Второго. Но кто реальный спонсор этого проекта? Мы этого не узнаем. Оно нам и не нужно…»

Творческая карьера артиста сложилась на Западе если и не блестяще, то вполне удачно. Эмиграция явно не стала для Нугзара Спиридоновича потерянным временем. В интервью еженедельнику «“АиФ” — Тбилиси» (2005) он вспоминал:

«Как-то в Москве мне подарили пластинку Алеши Димитриевича и Юла Бриннера. Позже, во Франции, я взял в руки гитару и спел в дуэте с Димитриевичем знакомый репертуар. С этого началась моя вокальная карьера. Спустя несколько лет Бриннер услышал, как я дублировал его на русском в “Великолепной семерке”, и потребовал, чтобы па следующий же день ему организовали встречу со мной, ведь сам Юл был русским, притом княжеского происхождения. Мы познакомились и начали работать вместе в театре и на телевидении. А знакомство с Дюком Эллингтоном стало новой страницей в моей жизни. Его племянник написал музыку к мюзиклу о Пушкине, а меня попросили написать либретто, лейтмотив и хоралы. За этим последовало музыкальное оформление спектакля “Дядя Ваня”, который поставил ведущий сегодня американский режиссер Майкл Николс в театре на Бродвее. Там же мы познакомились, и начали работать с греческой актрисой Иреной Напас… Больше всего мне довелось играть на немецкой сцене и в кино, за что и наградили званием народного артиста Германии. В 1998 году я ушел на пенсию и перебрался жить во Флориду».

Глава 13. КУЛЬТУРТРЕГЕРЫ

«Мы барды, менестрели, акыны и ашуги,

Мы песнями взлетели, вздымая крылья-руки

Мы шансонье, мы зингеры,

Мы скальды, миннезингеры,

Мы песенки из сердца

И для души поем…»

Р. Фукс, «Памяти Вертинского»

Стоит обратить внимание и на то, что в каждом подобном проекте песни, как правило, переводились на язык страны издания или как минимум на английский. Шария и вовсе перед каждой песней зачитывал на корявом английском ее краткий перевод. И неслучайно среди создателей альбома значится имя Миши Аллена. Для тех, кто в теме, имя его овеяно легендами. И вполне заслужено.

Уроженец Литвы Михаил Юрьевич Каценеленбоген попал на Запад в годы нэпа. Обосновался в Канаде и взял фамилию попроще — Аллен. Его отец всю жизнь интересовался фольклором, занимался переводами литовских сказок и песен. Увлечение передалось по наследству.

В годы Второй мировой молодой человек служил в армии. По долгу службы ему не раз доводилось бывать в лагерях, где содержались «остарбайтеры» и «Ди-Пи».

По вечерам бывшие «осты» собирались около своих бараков и пели какие-то песни со знакомыми мотивами, но незнакомыми словами.