Читаем Музыкальный словарь в рассказах полностью

Вот уже целых два века живет и пользуется неизменной любовью этот увлекательный, вечно юный танец. В Германии, Австрии, Чехии, крестьяне на праздничных вечеринках весело кружились парами (отсюда происхождение названия танца — немецкое walzen — прокатывать). Постепенно движение становилось все более плавным, кругообразным, из него уходили типичные для народного танца подпрыгивания и притопывания. Рождался вальс. На рубеже XVIII и XIX веков вальс быстро распространился по многим странам.

Прежде всего новый танец завоевал Вену. Вальсы композиторов Ланнера и Иоганна Штрауса-отца звучали в австрийской столице повсюду. Вальсы же Иоганна Штрауса-сына покорили не только Вену, но и весь мир. Поэтичные, изящные, с обаятельными, свободно льющимися мелодиями, они пленяли слух. Они пронизывали и оперетты И. Штрауса. Начиная с «Приглашения к танцу» Вебера, вальс попал в сферу симфонической музыки. В России великолепным образцом такого симфонического вальса стал «Вальс-фантазия» Глинки. Зазвучали в концертах и фортепианные вальсы — «Мефисто-вальс» Листа, «Сентиментальный вальс» Чайковского и, конечно, многочисленные вальсы Шопена — то блестящие, бравурные, то нежные и мечтательные. В наше время любимы вальсы Прокофьева из балета «Золушка» и оперы «Война и мир», вальс Хачатуряна из музыки к драме Лермонтова «Маскарад».

В Венгерских рапсодиях Листа, в Венгерских танцах Брамса звучат характерные мелодические обороты, острые ритмические фигуры. Они сразу узнаются на слух. Это — интонации венгерского танца чардаша. Название его происходит от слова csárda — трактир, корчма. Венгерские корчмы издавна служили своеобразными клубами, где собирались окрестные жители. В них или на площадке перед ними и танцевали. Чардаш возник не в крестьянской или придворной среде, а в городе, в начале XIX века. Танец этот двудольный и состоит из двух частей — довольно медленного патетического лашшана и стремительной, огневой фришки.

На юге Италии расположился город Таранто. Он дал имя национальному итальянскому танцу тарантелле. Тарантелла распространена по всему югу Италии. Особенно любят ее в Неаполе и в Сицилии. Стремительный, веселый танец, исполняемый под гитару и кастаньеты, ярко выражает характер темпераментных южан. Размер тарантеллы 3/8 или 6/8 с характерным, непрерывным и непринужденным движением триолями. Жизнерадостный ритм тарантеллы привлек к себе многих композиторов разных стран — Листа, Шопена, Чайковского, Прокофьева. Верди использовал тарантеллу в опере «Сицилийская вечерня», а Россини создал в ее ритме песню, пользующуюся большой популярностью.

Яркостью, темпераментом отличается и южнофранцузский — провансальский — танец фарандола. Его участники пляшут в хороводе, держась за руки, то быстро, то медленно, в сопровождении тамбуринов и пронзительно звучащей флейточки-галубе. Прекрасную фарандолу написал Бизе к драме А. Доде «Арлезианка».

Очень колоритны танцы Испании. Хота — любимый танец Арагона, Каталонии, Валенсии, — отличается быстрым темпом, трехдольным размером, острым ритмом, который подчеркивается щелканьем кастаньет. Это парный танец, исполняемый под гитару или мандолину. Своеобразием хоты пленился Глинка во время своего путешествия по Испании. Его оркестровая «Арагонская хота» написана на подлинную народную тему.

Другой распространенный испанский танец — болеро (от испанского voler — летать), более умеренный, с ритмом, напоминающим ритм полонеза. Сопровождается он тоже гитарой и кастаньетами, но часто и пением. Русские композиторы — Глинка, Чайковский, Даргомыжский, Кюи — писали романсы в ритме болеро. Пожалуй, самое известное произведение в этом ритме — «Болеро» французского композитора Мориса Равеля.

Русские танцы — и веселые пляски, и плавные хороводы, часто сопровождаются пением. Среди танцев народов нашей страны известны украинские гопак и казачок (существуют также казачки кубанский и терский) — двудольный танец импровизационного характера, в котором партнер повторяет движение своей подруги; задорная молдавеняска и молдавский танец-хоровод коло, известный также на Украине. Коло танцуют и за пределами нашей родины — в Болгарии, Румынии, Югославии, Польше.

Большую известность среди наших народных танцев приобрел грузинский танец лезгинка. Быстрая, темпераментная, требующая силы и ловкости от юноши, плавности и изящества от девушки, она является их своеобразным соревнованием. Музыка лезгинки — с четким ритмом, двудольным размером и энергичными движениями — привлекла к себе внимание многих композиторов. Так, Глинка в «Руслане и Людмиле», Рубинштейн в «Демоне» поместили бурную, полную стихийной силы и страсти лезгинку.


ТАРЕЛКИ. Не правда ли, странное название для музыкального инструмента? И тем не менее тарелки — плоские металлические пластинки — один из самых распространенных ударных инструментов. В оркестре тарелки появились еще в XVII веке, а известны были на много веков раньше. На тарелках играли еще 4 тысячи лет тому назад в Древнем Египте.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Ф. В. Каржавин и его альбом «Виды старого Парижа»
Ф. В. Каржавин и его альбом «Виды старого Парижа»

«Русский парижанин» Федор Васильевич Каржавин (1745–1812), нелегально вывезенный 7-летним ребенком во Францию, и знаменитый зодчий Василий Иванович Баженов (1737/8–1799) познакомились в Париже, куда осенью 1760 года талантливый пенсионер петербургской Академии художеств прибыл для совершенствования своего мастерства. Возникшую между ними дружбу скрепило совместное плавание летом 1765 года на корабле из Гавра в Санкт-Петербург. С 1769 по 1773 год Каржавин служил в должности архитекторского помощника под началом Баженова, возглавлявшего реконструкцию древнего Московского кремля. «Должность ево и знание не в чертежах и не в рисунке, — представлял Баженов своего парижского приятеля в Экспедиции Кремлевского строения, — но, именно, в разсуждениях о математических тягостях, в физике, в переводе с латинского, с французского и еллино-греческого языка авторских сочинений о величавых пропорциях Архитектуры». В этих знаниях крайне нуждалась архитекторская школа, созданная при Модельном доме в Кремле.Альбом «Виды старого Парижа», задуманный Каржавиным как пособие «для изъяснения, откуда произошла красивая Архитектура», много позже стал чем-то вроде дневника наблюдений за событиями в революционном Париже. В книге Галины Космолинской его первую полную публикацию предваряет исследование, в котором автор знакомит читателя с парижской биографией Каржавина, историей создания альбома и анализирует его содержание.Галина Космолинская — историк, старший научный сотрудник ИВИ РАН.

Галина Александровна Космолинская , Галина Космолинская

Искусство и Дизайн / Проза / Современная проза