Музыкант и наследница

— Мне надоела школа, я хочу путешествовать, и мамин Золотой Дворец меня не удержит. Как только мне исполнится восемнадцать, а это через, — она аккуратно загнула каждый пальчик, — девять лет, о, еще так долго! … Я уеду… К восемнадцати обязательно прославлюсь, чтобы было куда ехать.

— Ну и планы, у вас, девушка, — Анри обнял дочку. — Маму в известность поставила?

— Ей все равно, — с упреком ответила Альберта. — Она и не заметит, если я сбегу. И ты! Проснусь утром, а тебя нет, уехал на гастроли. Ты даже не узнаешь о моих успехах!

— Не смеши меня! — воскликнул Анри. — Ты прославишься намного раньше, не прилагая усилий, как дочь своей матери.

— Это не то, папа, ты не понимаешь!

Альберта почувствовала, как у нее сжалось сердце. Ее переполняли эмоции, и срочно требовалось выплеснуть их на кого-то.

Час назад она выгнала преподавателя музыки. Он пришел готовить ее к весеннему конкурсу, а после урока посмел заявить:

— Запомните, мисс. Вы можете играть, как желаете и что хотите, а родители позаботятся, чтобы вас не обделили, мисс.

И ехидная улыбочка.

Альберта едва не разревелась на месте. Два года бесполезных стараний, усилий! Мистер Харт ушел, а Альберта топнула ножкой, села за установку и стала стучать по тарелкам и барабанам бесконечное число раз, придумывая всевозможные ритмы. Она хотела быстрее вырасти, чтобы уже сейчас можно было делиться эмоциями с публикой, как это делал отец. Однажды ей удалось побывать на концерте Группы. Слушать два часа громкую музыку запретила Кларисса, но Альберта успела увидеть, как папа работает на сцене и стала восхищаться им еще больше.

— Идем, Альби, — Анри потянул дочь за руку.

— Мама меня не понимает! А ты? — спросила Альберта.

Анри Смит не знал, как сказать уменьшенной копии Бетт Андре, что никогда не пойдет против мнения Элизабетты. Иногда он позволял себе укорить жену за резкие методы воспитания, а она, не раздумывая, упрекала его гастролями и тем, что он очень мало времени уделяет семье, и у него просто нет прав предъявлять какие-либо претензии.

Анри Смит понимал, насколько Элизабетта права в суждениях о нем. Но жить по-другому он вряд ли сможет. Случалось, он просил Весту «придумать гастрольный тур» специально для Элизабетты, чтобы было куда уехать. Он полюбил жизнь вне семьи, и даже внимание румяных и курносых доставляло небывалое удовольствие, особенно их борьба за внимание Анри Смита. Румяные были фанатами «личности», курносые — фанатами музыки Группы. Но тем и другим хотелось и в первый ряд, и совместной фотографии, и поцелуя…

Анри Смит полюбил сочинять под проливным дождем посреди поля. Проходившие мимо поклонницы в резиновых сапогах и коротеньких шортиках шлепали по лужам или застревали в грязи. Анри Смит улыбался, поправлял козырек кепки и глядел одной из них в спину. Румяная всегда чувствовала взгляд, оборачивалась, узнавала и скорее бежала к его столику, а курносая не останавливалась — у нее была цель — занять первый ряд и не пустить туда румяную.

Бывало, Анри Смит вспоминал и о семье. Если мелодия не шла. Или слова в текст не складывались. Или Веста обижалась и оставляла одного. Или румяная так спешила навредить курносой, что игры во взгляды и автографы ее нисколько не интересовали. Тогда Анри Смит доставал из бумажника фотографии детей, смотрел на круглые личики, думал и понимал, что не может сказать, насколько его хватит терпеть поводок, который дергала и тащила вперед Элизабетта…

— Все придет со временем, — сказал Анри и обнял дочь.

Альберта устала грустить. Она закружилась вокруг отца, и весь недолгий путь отказывалась выпускать ладошку из его руки.

Кларисса говорила, что с пластикой у нее все в порядке, а актерский талант она развивала в школе. Альберта уверенно изображала сироту и старалась не переигрывать, но с этой осени Сара и Джес все чаще подкалывали или доводили специально. Ссора почти всегда проходила по одному сценарию.

— Альби, твои истории не стыкуются. Запомни, врушкам нет места в нашей компании! В кино мы идем без тебя! Джес, звони Кларе…

Лицо Альберты краснело, пот щекотал кругловатую щеку. Она сжимала кулачки и кричала:

— А дочери королевы? Ей бы вы поверили?

Сара оборачивалась и начинала корчиться от смеха, а Джес, племянница Великого Певца Туртана, уверяла, что королевским наследничком может именоваться любой.

— Ха!!! Нет у королевы детей, дядя бы знал, а он знать не знает!!! Ха!!!

— А моя мама говорит, что королева живет с тем, кто в Большом Совете заседает. Их в ресторане все чаще видят вместе. И в путешествии на яхте ее сопровождал мистер Конли! Я сама видела! Сама! Нет у королевы дочерей! А муж-музыкант — картинка в журнале. Фотку из нескольких клеят. Коллаж! Кто видел Группу живьем на Пляжной Музыке? Никто. Спился настоящий Анри Смит… Так мама говорит…

— Альби, опять ты соврала! Идем, Сара.

— Постойте, я не вру! Папа и мама….