Музыкант и наследница

— Не притворяйся обиженным! Один раз продался за деньги Льюиса Пена, чтобы получить женщину мечты, и десять лет коришь себя, что она так и не полюбила тебя, ведь так? Признай, и Элизабетту ты боишься, потому что продался бабушке, неосознанно, конечно, но ты уж сам реши, стоит ли оно того? Я знаю одно, пафос, в который тебя втянули, угнетает, потому что Аннет оттолкнула тебя в очередной раз!

«Она права, — думал Анри Смит. — Я оправдывал бессмысленные поступки последних лет влечением к Аннет, девушке моей мечты. Стоп, а как же Бетт Андре? — Анри Смит развернулся и с сожалением посмотрел на нее. Бетт Андре вышла из темного угла и сейчас сидела в своем кресле и походила на обиженного котенка. — Она явилась, как ангел в комнату с белым роялем и спасла… Я захотел жить… Она помогла».

И она приблизилась к нему и обняла его.

— Мне не нужны доказательства, милый. Ни в твоем доме, ни на сцене.

Анри Смит посмел украсть у нее поцелуй, у Элизабетты, и поцелуй этот показался более чувственным, чем с Бетт Андре во время танца. Одержимый страстью, он поругал мысленно Аннет — жена брата помутила сознание, перемешала мечты и фантазии детства с реальностью. Куртка техника выставляла Элизабетту бесформенной теткой и приземляла. Анри Смит повалил ее на черный с белыми подлокотниками диван, но тут же опомнился и вернулся к окну.

Она не простая девица, фанатка, которую можно вот так завалить. Она достойна лучшего, чем диван в грязном трейлере. Куртка спрятала настоящую Бетт… Элизабетту от румяных и курносых на мгновение.

— Я что—то сделала не так? — жалобно спросила она.

— Нет, все в порядке, я повел себя, как полный «придурок». Элизабетта — леди Ангел, только я еще не могу привыкнуть.

Утром в продажу поступили свежие газеты. Обложки практически всех украшали фотографии Бетт Андре крупным планом. Музыкант отошел на второй план, фотографы постарались, чтобы в кадр удачно попала наследница. Горничная заботливо положила одну такую на коврик у порога.

— Анри! Заголовки! «Танец и поцелуй!», — с удивлением говорила Бетт Андре.

Анри возник из темноты коридора. Они явились в его номер под утро. От них пахло сигаретным дымом, волосы были мокрыми от пота. Он обнял ее. Под окном орали фанатки. Лозунг: «Умей делиться», — подхватили многочисленные подружки румяной и курносой. Бетт Андре ногой закрыла дверь. Анри — шторы. На мгновение стало тихо, а Бетт Андре поняла, что до мнения фанаток ей дела нет. Они караулили его под окнами, а обнимал он ее и под венец он поведет ее. Впервые за долгие два дня в ней все ликовало. Он стал вести себя как обычно, едва они остались вдвоем, наедине… Нет… Что—то было не так. Он не казался прежним. Он кружил ее по комнате, он пел для нее, он велел снять обувь, он захотел сыграть на рояле… Толкнул дверь в спальню, а там, вблизи кровати, стоял рояль с откинутой крышкой.

— Пока мы гуляли, Фелл договорился с организаторами.

— Желания мистера Анри — закон?

— Да.

Сквозняк открыл створку окна. Там снова кричали:

— Анри! Анри! Драная кошка! Умей делиться!

Бетт Андре притворилась, что не слышит лозунгов. Анри Смит стал играть для нее. А она вдруг представила сидящую в кресле бабушку. Эдвард принес газеты, и бабушка прочла заголовки, порадовалась. Затем перешла из малой гостиной в столовую и стала обдумывать в одиночестве, как изменилась ее жизнь за несколько лет. Она вспоминала, как качала маленькую Марго и как любовалась бирюзовыми глазками. Осенью ее внучка выйдет замуж, и уже в следующем году она будет держать на руках правнука. Почему раньше было проще — что—то сказал, и тебе верили, не важно, плохое или хорошее. Родители умело удерживали внимание тех, к кому обращались. Королеве было сложнее. Жизнь избаловала поданных. Настроение у них менялось каждый день, и нужно было подстраиваться, считаться с их мнением, как продавцам, художникам, актерам, музыкантам. Много лет назад фамилия «Андре» вызывала у людей одновременно и страх, и уважение. А что сейчас? Безумный танец Элизабетты в нелепом наряде принес необходимую славу, но и опустил до самых низов!

«Мусор, а не газеты! Как же гадко, — подумала королева. — Но ради счастья Элизабетты я готова и к более отчаянным и даже негуманным поступкам».

— Что? —спросила она. Анри водил пером по спине, но она не чувствовала щекотки.

Где он только взял это перо? — удивилась Бетт Андре, а затем перевернулась на бок и положила голову ему на плечо. Уставший Анри бросил перо на пол.

— Опаздываем, — сказал он. — В час придет Жасмин, она передала тебе записку, а в половину четвертого со стоянки отправляется автобус. Едем в столицу.

Анри ушел в ванную, а Бетт Андре потянулась. Кто—то настойчиво стучал в дверь.

Жасмин! Подруга предложила опубликовать совместное интервью музыканта и наследницы в журнале Петера и напомнить поклонникам Группы о предстоящей свадьбе.

«Как жаль, что Анри не знает!»

Бетт Андре на ходу завязала пояс халата и открыла дверь.

— Привет, — протянула Жасмин. — Мисс Райт поведала о тонкостях этикета… А я забыла, как нужно обращаться к наследнице… Подожди, вспомню…