В норме у каждого человека сохраняется баланс, равновесие между процессами возбуждения и торможения. Но если, как это было недавно установлено, повреждение локализуется в передней части височной доли доминирующего полушария, то это равновесие нарушается и происходит растормаживание или высвобождение функций, связанных с задней теменной и височной областью подчиненного полушария[138]. Этой гипотезы придерживается Миллер, и она в последнее время получает подтверждение во многих физиологических и анатомических исследованиях. Недавно группа Миллера описала одну пациентку, у которой на фоне нарастающей афазии повысились способности к художественному творчеству (см. Сили и др.). В данном случае произошло не только функциональное облегчение задней области правого полушария, но и наблюдались реальные анатомические изменения с увеличением объема серого вещества в теменной, височной и затылочной долях коры. Авторы говорят, что правая теменная доля коры этой больной становится «супранормальной» на фоне пика ее визуальных творческих способностей.
Эта гипотеза получила и клиническое подтверждение, так как стали известны случаи, когда музыкальные или художественные таланты просыпались после инсультов и других поражений левого полушария. Кажется, именно это случилось с пациентом, описанным Дэниелом Э. Джейкомом в 1984 году. У этого больного после хирургической операции развился инсульт, поразивший доминирующее левое полушарие, в частности, передние лобно-височные области, что выразилось в виде тяжелой афазии и в странном пробуждении музыкальности. Больной постоянно что-то напевал, насвистывал и проявлял недюжинный интерес к музыке. Это было очень глубокое изменение личности человека, который, по словам Джейкома, никогда прежде не разбирался в музыке.
Но эта перемена оказалась непродолжительной; музыкальность, писал Джейком, «начала исчезать параллельно с разительным и быстрым восстановлением вербальных функций больного». Эти данные, считал Джейком, «поддерживают гипотезу о ведущей роли подчиненного полушария в музыке. Это полушарие в норме спит и «высвобождается» только при поражениях доминирующего полушария».
Один мой корреспондент, Ральф Зильбер, описал свои переживания после геморрагического инсульта в доминирующем (левом) полушарии, в результате которого у него парализовало правую сторону и он потерял способность произносить и понимать слова. Позже, по мере восстановления пораженных функций, он писал:
«Жена принесла в больницу мою последнюю игрушку, маленький CD-плеер, и я стал слушать музыку так, словно от этого зависела моя жизнь (надо сказать, что мои музыкальные вкусы довольно эклектичны). Тем временем у меня сохранялся паралич правой стороны, и я был едва способен составить внятное предложение. Но в это время – в течение нескольких недель – сильно возросли мои музыкальные способности. Я мог теперь «обрабатывать» и анализировать музыку, стал ее понимать. Это касается не только технических характеристик проигрывающей аппаратуры, нет, это было нечто большее – я научился выделять звучание различных групп инструментов, соло, я стал понимать, какие инструменты играют в оркестре одновременно. Это касалось и классической, и народной, и популярной эстрадной музыки. Две-четыре недели я слушал музыку так, как, мне кажется, слушают ее музыканты, которым я всегда страшно завидовал».
Эти замечательные музыкальные способности, продолжал Зильбер, исчезли, как только восстановилась речь. Он немного расстроился, но понимал, что лучше внятно говорить, чем обладать сверхспособностями, он смирился с мозговым равновесием и был более чем счастлив от того, что выбрался из этой передряги с ненарушенными вербальными способностями.
Можно привести множество подобных историй, как из медицинской литературы, так и из средств массовой информации, о людях, у которых художественные таланты расцвели после инсультов в левом полушарии или искусство которых претерпело разительные изменения после таких инсультов – оно, как правило, становилось менее формальным, но более эмоциональным. В таких ситуациях появление талантов или их изменения часто происходят внезапно.