Мы, боги

4. Никогда не расставаться со своим крестом, этим предметом в форме украшения, который был передан вам в футляре. Вы должны постоянно носить его на шее. Он будет служить вам удостоверением и окажется полезен в работе.

Снова гомон на трибунах, на который Афина, понимающая любопытство, вызванное ее словами, отвечает уточнением.

– Знайте, что вне стен Олимпии вы практически беззащитны. Остров полон опасностей, которые ваше воображение не в силах представить.

Шум не только не стихает, но еще больше усиливается.

– К тому же, – добавляет она, повысив голос, – здесь есть некто, могущий отбить у вас всякое желание попутешествовать. Дьявол собственной персоной.

Произнеся это слово, она сама содрогается от ужаса.

На этот раз она вызывает настоящий гвалт. Ее копье уже не способно утихомирить шум, и кентавры вынуждены бить в барабаны, чтобы заставить нас замолчать. У каждого свое представление о дьяволе. Барабанный бой прекращается. Афина заключает:

– Первое занятие завтра. Бог Кронос, отвечающий за время, будет ждать вас на вводную лекцию. Я настаиваю на том, чтобы занятия проходили спокойно, в ясности души и чистоте ума.

Именно в этот момент раздается ужасный предсмертный крик.

18. ЭНЦИКЛОПЕДИЯ: КРИК

Жизнь часто тчитется и заканчивается криком. У древних греков солдаты во время атаки должны были кричать «А-ла-ла», чтобы подбадривать друг друга. Древние германцы вопили в щиты, чтобы вызвать эффект резонанса, который пугал лошадей противника. В кельтской мифологии упоминается Хопер Ноз, ночной крикун, который воплями загонял путешественников в ловушки. В Библии говорится про сына Иакова Рувима, который мог до смерти напугать криком любого, кто его слышал.

Эдмонд Уэллс,

«Энциклопедия относительного

и абсолютного знания», том 5

19. ПЕРВОЕ ОФИЦИАЛЬНОЕ УБИЙСТВО

Крик длится долго, а потом неожиданно прекращается.

Мы обеспокоенно переглядываемся. Кричали, кажется, где-то за амфитеатром. Сова Афины летит в этом направлении, а кентавры уже галопом скачут туда. Мы спешим за ними.

Кентавры, вскоре окруженные плотной толпой, уже обступили место, где я, с трудом протиснувшись, вижу лежащую на спине жертву с раскинутыми в стороны руками. На месте сердца огромная дыра, через которую видно землю. Как и у Жюля Верна, плоть вокруг раны обожжена.

Меня пробирает дрожь. Когда я был ангелом, мне казалось, что я навсегда избавлен от страха смерти. Оказавшись здесь во плоти, я вновь обрел этот древний страх. Значит, я снова стал в каком-то смысле смертным. Я могу не только страдать, но и умереть.

Почему боги отказались от привилегий ангелов?

Уже совсем стемнело, и один из учеников подносит к искаженному ужасом лицу жертвы факел, который освещает и потрясенных присутствующих. Я спрашиваю:

– Кто это?

– Его звали Дебюсси, Клод Дебюсси, – шепотом говорит какой-то меломан.

Автор «Послеполуденного отдыха фавна» был среди нас и исчез, а я его даже не узнал.

– Кто это сделал? – обеспокоенно спрашивает кто-то.

– Дьявол... – выдвигает предположение мистик Люсьен Дюпре.

– А почему бы не ваш «Великий Бог»? – иронизирует Прудон. – Поскольку предполагается, что он бог справедливости, почему бы ему время от времени не наказывать своих прихожан? Раз уж вы в него верите, принимайте и наказания.

Афина озабоченно качает головой. Ее сова летает вокруг, как бы пытаясь определить убийцу.

– Преступник один из вас, – заявляет богиня. – Один из богов-учеников... Богоубийца.

Богоубийца, впечатляющее слово.

– Кто видел жертву последним? – спрашивает она.

Два кентавра уже укладывают тело музыканта на носилки. Они покрывают его тканью, под которой, как мне кажется, оно вдруг шевелится. Я протираю глаза. Это или рефлекторное движение, или у меня галлюцинации. Я бормочу:

– Это не первое преступление. Был еще Жюль Верн.

– Кто это сказал? – восклицает богиня.

Я и не предполагал, что у нее такой хороший слух.

Я прячусь за головами других учеников. Сова вновь начинает кружиться над нами, пристально вглядываясь в лица. Когда она пролетает надо мной, я чувствую колебание воздуха от крыльев.

– Кровь в королевстве богов... Богоубийца наверняка один из ста сорока четырех учеников этого курса.

Лицо богини становится очень жестким.

– Я сумею его найти и покарать. И, верьте мне, наказание будет образцовым.

– 144 минус 1, нас теперь только 143, – замечает Прудон, настолько же мало впечатленный преступлением, как и угрозой кары.

Я же в волнении сжимаю рукой висящий на шее крест.

20. ЭНЦИКЛОПЕДИЯ: КРЕСТ