Мы будем жить

Здание виллы — да что уж там говорить, небольшой замок — торжественно разворачивалось перед нами. Оно было выполнено в футуристическом стиле, из белого бетона и разных видов матового стекла — спиральный изгиб основной части, изогнутые колонны, башенки.

— Сюда, пожалуйста, — приветливый служащий указал мне направление. Я двинулся налево по галерее, ведущей в зал. Галерея была вся белая, сверкающая, напоминала вернисаж в каком-нибудь древнем замке, но белоснежная лепнина потолка изображала не амуров, а весьма искусно выполненных питекантропов, а стены украшали оригинальные — я полагаю — работы абстракционистов.

— Клаус?

Я обернулся. Только один человек на этой вилле мог звать меня по имени. А я все еще содрогался, называя по имени его.

— Добрый день, Пьер.

— Очень рад вас видеть. Пройдемте в кабинет?

Холодная тяжесть замерла в петле подмышкой. Очень удачно, Барт беспечен, как многие амару, это нам вообще свойственно, меня не обыскали при входе на виллу. Да и неизвестно, есть ли у него охрана здесь, вилла, как все в этом районе, очень открытая, на виду. Сигнализация, конечно, стоит…

Кабинет здесь ничем не напоминл франкфуртский офис. Антикварная мебель, винтаж — лампа под зеленым абажуром. Тяжелые салатовые шторы, готическое окно, выходящее на Альстер…

Когда-то весь озерный берег принадлежал богачам, но в 50-е бургомистр недолго думая национализировал его. Теперь местные миллионеры и даже миллиардеры имеют возможность ощутить себя демократичными, близкими к народу и наблюдать, как по благоустроенному берегу Альстера бегают физкультурники, и собачники выгуливают питомцев.

— Садитесь, Клаус… что вам налить — виски, темного, светлого? Может быть, немного красного вина, у меня есть анжуйское.

— Воды, пожалуйста, — вежливо сказал я, усаживаясь в высокое плетеное кресло ближе к окну. Хорошее освещение. Удобно стрелять.

— А я, пожалуй, немного апельсинового сока в таком случае, — Барт налил себе сока, мне в высокий бокал воды. Уселся в кресло напротив меня, у стеклянного журнального столика. Столик украшала деревянная статуэтка, кажется, бродячего подмастерья, во всяком случае, какого-то типа с дорожным мешком и посохом.

— Хорошо добрались?

— Отлично. У вас великолепный джет. Герр Майер, правда, был не в лучшем настроении, — улыбнулся я.

— Это его обычное состояние, — кивнул Барт и чуть поморщился. Как бы давая мне понять, что считает меня более своим и приближенным, нежели мой начальник.

— Я слышал о неприятном инциденте с этой женщиной… — осторожно сказал Барт, — мне жаль. Я лично отдал распоряжение, чтобы с ней обращались аккуратно, с соблюдением всех прав. Но… вы знаете, ситуация в немецком филиале давно вышла из-под контроля.

Я удивленно взглянул на него. Вот как?

— Собственно, — сказал я вслух, — вины организации в этой смерти нет. Женщина покончила с собой. Такое случается. В стрессовой ситуации люди порой ведут себя непредсказуемо.

— Да, вы правы, Клаус.

Барт допил сок, аккуратно поставил стакан на бар-столик.

— К делу. Не будем затягивать ситуацию. Клаус… Я бы хотел говорить с вами совершенно откровенно. Вы знаете все обо мне. Я амару. Я был в Шамбале. Но передумал и вернулся обратно, в человеческий мир, причины этого я вам уже описывал, и я был откровенен. Теперь будьте и вы откровенны со мной. Здесь нет герра Майера, нет и не будет. Здесь только вы и я. Мы оба — амару. Клаус, мне известно, что вы не только были в новой имата. Вы стали агентом хальтаяты и были внедрены к нам в ОПБ. Вы работаете против нас.

Я едва сдержал первый порыв немедленно стрелять. Нет. Вот теперь как раз этого лучше не делать — сначала надо все выяснить точнее.

— Откуда же у вас такие сведения? — поинтересовался я.

— Я знаю об этом от Хелены, — кротко ответил основатель ОПБ, — от моей дочери.

Я криво улыбнулся.

— Не беспокойтесь, Клаус. Кроме меня, об этом не знает никто. Здесь вам не угрожает никакой опасности.

Или все-таки стрелять? Нет, пожалуй, уже поздно. Теперь я должен выслушать его до конца.

— Что вы хотите от меня, Пьер?

— Сейчас я вам объясню. Прежде всего, давайте отвлечемся от ОПБ. Эта организация… — Пьер поморщился.

— Вы основали эту организацию, не так ли?

— Я видел все это несколько иначе. Вы понимаете, что амару не мог бы действовать как Майер и… другие подобные ему представители обычных немецких спецслужб.

Почему же? Амару может практически все то же, что и урку, разница в мотивации. Посмотреть только на моего двоюродного деда…