My December (СИ)

Она закрыла лицо руками, лишь бы не видеть эту комнату цвета неба. Цвета моря, который опять напоминал ей о родителях. Как они ходили по берегу, как бросались с отцом песком друг в друга. Как затем бежали в соленную воду, чтобы смыть с себя теплые ракушки. И затащить маму в холодное море, пока та будет кричать и ругаться, что не хочет еще окунаться.

Воспоминание о том, как отец учил ее плавать, врезалось в голову девушки. Стоял теплый день, и они впервые поехали на море. Честно говоря, Гермиона не могла припомнить, где именно это было, но главное все же осталось - там был отец. Он держал девочку большими руками, пронося над голубой водой. Она барахталась и смеялась, еле касаясь телом моря. Медленно мужчина отпускает ребенка, и девчушка начинает быстро грести руками и ногами, пытаясь удержатся на плаву. И - о, чудо - у нее выходит достаточно быстро. Потому что через неделю, когда они покидают белый пляж и зеленые пальмы, Гермиона уже может проплыть метров десять без поддержки отца.

- Мне так плохо… - вдруг произносит она. Скорее себе, чем Драко, но тот все слышит и думает, что это адресовано ему.

Впервые в жизни Малфой понимал второго главного старосту. Не дело объединяет людей, а общее горе. Кто, как ни он, мог знать, что такое пережить подобное? Когда сидишь без дела и знаешь, что ничем не поможешь своему родному. Но Гермионе было еще хуже, наверное. Из письма парень понял, что девушка попросила подарок, и отец попал в аварию, когда поехал за ним или уже возвращался. Соответственно, гриффиндорка испытывала сильнейшее чувство вины, а у Драко этого не было. Ведь не он виновен в том, что яд проник в организм Нарциссы. И все же… девушка слишком сильно убивалась из-за происшествия.

- Говоря по правде, я не знаю, что делать в подобных случаях, - бросает тот и приближается на один шаг ближе. Парень садится около нее, смотря в пустые глаза.

Девушка пару раз моргает, словно только что вспомнив, что не одна в башне. Она хмурится, не понимая, кто сидит перед ней. Когда голова наконец вспомнила человека, Гермиона говорит:

- Ты все равно не поможешь мне. Никто не сможет сделать этого. Но ты - особенно.

- Почему это? - удивляется парень, приподняв брови.

- Потому что ты никогда не переживал то, что чувствую я, - Грейнджер ткнула пальцем в грудь и ощутила боль от этого жеста. Даже легкое прикосновение расширяло дыру в ее теле сильнее.

- Я не понимаю? Ты что, серьезно сейчас? Вообще-то, хочу напомнить тебе: моя мать умирает. И, в отличии от твоего отца, ей осталось жить недолго, - почти обвиняющее ответил Драко, сложив руки на груди.

Даже сейчас они были разными. Она лежала, свернувшись в калачик, а он восседал с ровной спиной, будто царь. Она готова была разрыдаться от любого слова, а он сам делал эти грубые предложения. Она сжимала книгу в руках, думая, что это - самое важное в ее жизни, ее подарок; а он и не думал, что может быть что-то лучше и ценнее, чем он сам.

- Пусть так, - безразлично соглашается девушка, продолжая, - но ты не виновен. А я - только я и никто другой - заказала этот дурной подарок. Я сделала своего отца инвалидом, понимаешь? - ее голос задрожал, как натянутая струна. В горле появился ком, и оно заболело с новой силой. - Я виновата! Понимаешь?! - девушка сорвалась на крик, наконец отбросив книгу от себя. - Если бы не я и мои невероятные замашки на эту жизнь, все было бы хорошо! Сейчас бы родители сидели у бабушки в Швейцарии и ждали меня! Понимаешь?! Господи… - она приподнялась на локтях, принимая сидячее положение. Только сейчас до Гермионы дошла одна мысль. - А что, если бабушка… если бабушка не сможет пережить эту аварию. У нее слабое сердце, очень слабое. И она может так переживать за сына, что сердце может не выдержать и… - безумная гримаса застыла на лице Грейнджер, и она испуганно глядела на Драко. - Такое ведь может быть?

Она отчаянно хотела услышать от парня: “Нет. Бабушка сильная и переживет”. Так хотела поверить в это, что почти умоляюще смотрела в серые глаза. Почти просила в голове, чтобы он сказал именно это. Но он кивает головой, тихо проговаривая:

- Может.

Гермиона подскакивает на ногах, возвышаясь над парнем, как гора. Она испепеляюще смотрела на него, сжигая на месте. Теперь именно девушка убивала его на месте такими жестокими глазами, выгнутой линии губ и рук, расставленных по бокам.