Мы - до нас

- Ч-что? – только и смогла переспросить Лена.

            « Так вот, что она имела в виду, когда говорила, что у нее было с Александром только разок! – мучительно размышлял Стас, бредя к Молчацкому с лазерным диском в руке. В медпункте того уже не оказалось. Мама Лены и Вани сказала, что после укола он пошел к студентам, и Стас, вздохнув, покорно пошел туда.

            Никогда еще дорога от дома до бывшего пруда дорога не казалась ему такой долгой. Казалось, что ноги просто идут в обратном направлении.

            Но мысли упрямо бежали вперед.

            - «До чего же все глупо, бессмысленно и… невозвратно! И родителям уже позвонил… – вспомнив о вчерашнем звонке, с сокрушением покачал головой он. - И не того жаль, что позвонил, а их жалко. Будут теперь расстраиваться из-за меня, еще посчитают несамостоятельным и опрометчивым. И правильно посчитают!»

            Впереди, показались храм и огороженная канатами площадка. Пора было принимать какое-то решение.

            «Ладно, нужно быть великодушным! – решил для себя он и вздохнул. – Ведь Ленка, если разобраться - что с нее взять?.. Девчонка еще совсем, а тут красавец, спортсмен, настоящий Дон Жуан! Трудно было устоять против такого… Она, конечно хорошая, милая, славная… Но после этого мне уже ничего не надо! Ей, конечно, ни слова о том, что видел! Придумаю по ходу дела, что сказать… Но отношения надо разорвать, не медля, раз и навсегда. Плох тот хирург, который, как говорит отец, режет по кусочкам, жалея больного… Все. Решено. Только нужно все сделать как можно быстрее, чтобы не тянуть с этим делом…»

            Стас резко прибавил шаг, и теперь уже дорога, наоборот, показалась ему как никогда короткой.

            На площадке он быстро нашел Молчацкого и передал ему диск с фотографиями плиты.

            - Стасик, что ты так долго, я уже вся просто изождалась! – радостно бросилась к нему Лена и осеклась, увидев его лицо: - Ой, а что это с тобою опять? Что-нибудь дома не так? Или… в Москве?

            - Все нормально! – через силу ответил Стас, отвел Лену на шаг и, стараясь смотреть в сторону, каким-то чужим голосом сказал: - Вот что… Я тут подумал… И понял, что не смогу простить тебя. Ну, ты сама знаешь, за что! Так что, как говорится, прости и прощай…

            Лена, опешив, смотрела на него. Губы ее еще продолжали улыбаться, но глаза уже наполнялись ужасом.

            - Ч-что? – только и смогла переспросить она.

            - Помнишь, на речке ты говорила, что виновата передо мной? – напомнил Стас. - Ну вот теперь оба и будем искупать твою вину!

            - Да-да… Конечно, ты вправе поступить так, – пролепетала, начиная все понимать Лена и с робкой надеждой, посмотрела на Стаса: - Но разве из-за одного только случая можно вот так вот взять и разрушить все?

            - Для кого, может, это и случай, а для кого… - Стас резко оборвал себя на полуслове и сказал: - А кольца нужно теперь будет вернуть Рите с Ником. Так сказать, за ненадобностью…

            - Хорошо, я отдам… - покорно согласилась Лена и прошептала: - Так мне и надо!

            - Ну, вот и договорились! – кивнул ей Стас и обратился к Молчацкому:

            - У меня к вам просьба…

            - Приказывай, командир! – видя, что со Стасом творится что-то неладное, тихо сказал тот.

            - Я… не смогу теперь играть вместе с Леной, - с трудом выговаривая слова, сказал ему Стас. - Поэтому прошу роль Гориславы передать Людмиле! Или меня освободить от роли князя Ильи…

            - Вот так номер! Вы меня ставите, как режиссера, просто в безвыходное положение! Другого князя Илью, я, конечно же, не найду, да и искать не стану! Но и Лена, как никто другой подходил на эту роль, и потом… - Молчацкий посмотрел на Стаса, на кусавшую, чтобы не расплакаться тут же, при них, Лену и осторожно спросил: - Может, у вас все наладится, и вы все-таки передумаете?

            Стас с горечью усмехнулся и отрицательно покачал головой:

            - Решение, как говорится окончательно и обжалованию не подлежит!

            - Ну и пусть! Ну и ладно! – выкрикнула в отчаянии Лена. Она бросилась бежать, но вдруг обернулась и прокричала - Только роль эту я все равно буду учить! Всем назло! Вернее, на добро! И вообще с этой секунды ни одного слова не буду больше переиначивать!

7

- Ты что, с ума сошла?! – закричал Александр…

            Александр, хорошо знавший по опыту, что раненное девичье сердце особенно податливо к сочувствию и ласке, подошел к хлопотавшей, у костра, Лене и спросил:

            - Тепло ль тебе, девица, тепло ль тебе красная?

            Лена промолчала.

            Истолковав это, как многообещающий знак, Александр подошел поближе, заглянул в кастрюли и поинтересовался:

            - О нас-то, как я погляжу, ты заботишься, а вот утята твои кормлены?

            - Не твое дело! – всхлипнула Лена, и две ее большие слезинки упали в котел с супом.

            - Смотри, опять суп пересолишь! – попробовал пошутить Александр.

            - Не твое дело! – повторила Лена, будто позабыла все другие слова.