Мы еще встретимся с тобой

– Миссис Колберт, судя по всему, состояние Таши стабилизировалось. Во всяком случае, на какое-то время. Выпейте чашечку кофе, пока сестры за ней присмотрят. А потом вернетесь.

Она подняла на него глаза.

– Хорошо. Кстати, мне надо поговорить с моим шофером. Вы уверены, что...

Блэк понял ее с полуслова и кивнул:

– Никто ни в чем не может быть уверен, но, думаю, Таша пока не готова покинуть нас. Она побудет с нами еще немного.

Миссис Колберт вышла в холл. Как она и ожидала, Дэн заснул в большом кресле. Она легко коснулась его плеча, и шофер немедленно проснулся.

Он начал работать у Колбертов еще до рождения Таши и с годами стал почти членом семьи. Барбара ответила на его невысказанный вопрос:

– Пока нет. Они говорят, что сейчас состояние стабильное. Но это может случиться в любую минуту.

Они заранее все обсудили, поэтому Дэн сказал:

– Я звоню мальчикам, миссис Колберт.

Мальчикам было пятьдесят и сорок восемь, но Дэн по-прежнему называл их так. Барбаре стало легче оттого, что Дэн разделяет ее горе.

– Попроси, пусть кто-нибудь из них захватит из моей квартиры дорожную сумку с вещами. Позвони Нетти и попроси ее все приготовить.

Барбара заставила себя зайти в маленький кафетерий. Бессонная ночь пока не давала о себе знать, но она понимала, что надолго ее не хватит.

Официантка явно была в курсе событий.

– Мы молимся о Таше, – сказала она и вздохнула. – Такая грустная неделя. Вы знаете, мистер Мэджим умер рано утром в субботу.

– Нет, я не знала. Очень жаль.

– Все этого ожидали, конечно, но мы надеялись, что он доживет до восьмидесяти. И знаете, что случилось? Перед самой смертью он открыл глаза, и миссис Мэджим клянется, что муж посмотрел прямо на нее.

"Если бы только Таша могла попрощаться со мной, – подумала Барбара. – Мы были очень счастливой семьей, но никогда не умели выражать своих чувств. Я теперь об этом жалею. Сколько родителей, заканчивая разговор с детьми, обязательно добавят: "Я люблю тебя*. А я всегда считала это нарочитым, даже глупым. И почему только я никогда не говорила этого Таше? "

Когда Барбара вернулась к постели дочери, состояние Таши как будто не изменилось. Доктор Блэк стоял у окна в гостиной спиной к ней. Он говорил по сотовому телефону. Прежде чем Барбара дала знать о своем присутствии, она услышала его слова:

– Я этого не одобряю, но если вы настаиваете, то выбора у меня нет.

Его голос звучал напряженно. От гнева? Или от страха?

"Интересно, кто отдает ему приказания? " – подумала Барбара.

51

В среду утром Фрэн приехала в Гринвич. У нее была назначена встреча с доктором Кирквудом, терапевтом, лечившим Джозефину Галло, мать Билли Галло, чью смерть попросили расследовать Фрэн. Она удивилась, не обнаружив в приемной ни одного пациента. Такое нечасто встретишь.

Секретарша в приемной сразу же опустила стекло, отделяющее ее рабочее место от холла.

– Мисс Симмонс, – сказала она, хотя Фрэн не успела назвать себя, – доктор ждет вас.

Рой Кирквуд выглядел лет на шестьдесят с небольшим. Редеющие седые волосы, седые брови, очки в металлической оправе, лоб в морщинах и добрые, умные глаза – настоящий врач. Она поймала себя на мысли, что если бы пришла к доктору Кирквуду как пациентка, то полностью доверилась бы ему.

С другой стороны, подумала она, усаживаясь в кресло у стола, она пришла именно потому, что одна из пациенток доктора умерла.

– Благодарю вас, доктор Кирквуд, за то, что вы согласились меня принять, – начала Фрэн.

– Я бы сказал, что это мне было просто необходимо поговорить с вами, мисс Симмонс, – прервал он ее. – Вы, должно быть, заметили, что моя приемная пуста. Я работаю только с моими давними пациентами и только до тех пор, пока не передам их карточки другим врачам. А так я на пенсии.

– Это как-то связано со смертью матери Билли Галло?

– Именно с ней это и связано, мисс Симмонс. Видите ли, миссис Галло могла умереть от сердечного приступа при любых обстоятельствах. Но с четырьмя шунтами она могла остаться в живых. Ее кардиограмма была в норме, но одна кардиограмма не поможет понять, что у пациента проблемы с сердцем. Я подозревал, что миссис Галло страдает от закупорки артерий, и хотел провести более серьезное обследование. Но мою просьбу отклонили.

– Кто?

– Руководство ХМО «Ремингтон».

– Вы опротестовали их вето?

– Мисс Симмонс, я протестовал до тех пор, пока пациентка не умерла. Я опротестовал это вето, как и множество предыдущих, касавшихся моих пациентов.

– Значит, Билли Галло прав. Его мать могла прожить дольше. Вы это хотите сказать?

Рой Кирквуд выглядел побежденным и печальным.

– Мисс Симмонс, после того как у миссис Галло началась коронарная непроходимость, я отправился к Питеру Блэку и потребовал, чтобы ей срочно сделали необходимое шунтирование.

– И что же сказал Питер Блэк?

– Он неохотно согласился, но миссис Галло уже умерла. Мы бы могли спасти ее, если бы разрешение на операцию было дано раньше. Разумеется, для ХМО она была лишь статистической единицей, и ее смерть стала плюсом в графе доходов «Ремингтона», так что решайте сами, насколько они озабочены лечением пациентов.